Ежегодно ЦК ВЛКСМ и Госпрофобр СССР организуют традиционные встречи молодых работников профтехобразования. Несколько дней в Москве были расписаны буквально по часам: обмен опытом, поездки в московские ПТУ, беседы со специалистами. Сегодня гости «Смены» – участники последней встречи, молодые мастера Александр КОЛМОГОРОВ из СГПТУ Свердловской области и Владимир ЦЕБЕРГАНОВ из саратовского СГПТУ-19. Они познакомились и подружились в Москве.

А.Колмогоров. Завтра уезжать, а о самом важном, как мне все время кажется, мы с тобой поговорить толком не успели.

В. Цеберганов. Догадываюсь, о чем...

А. Колмогоров. Мы по вечерам в гостинице спорили о многом – о методике преподавания, программах, способах обучения. Но в конечном счете все или почти все в нашем деле зависит от того, как складываются отношения мастера и его группы. Какой в ней микроклимат – это тоже зависит от мастера. Будет ли группа работящей, сплоченной или ненадежной, неумелой...

В. Цеберганов. А ты задумывался когда-нибудь, откуда вообще берутся мастера? Что касается учителей, там все понятно – из педагогического вуза. У мастеров же пути в училища, как я понял, самые разные.

А. Колмогоров. Скажи мне кто-нибудь несколько лет назад, что буду работать в училище, пожалуй, не поверил бы. Всегда считал себя гуманитарием – увлекался историей, литературой, театром. В самодеятельности участвовал. После школы поступал вначале в Свердловское театральное училище. Да по конкурсу не прошел...

В. Цеберганов. А второй раз не пытался?

А. Колмогоров. Нет. Видишь ли, понял я, что нет у меня твердой убежденности быть актером. Пошел учиться на электрика. Конечно, в какой-то мере случайно это вышло. А потом все в моей биографии повернула встреча с одним человеком – мастером нашей группы Владимиром Алексеевичем Ломовым. Любовью к своему делу он кого угодно мог заразить. Я же смотрел на него и думал: надо же, всего 23 года парню, а уже авторитетный, уважаемый человек. Его слово было законом для группы, так к нему относились. В общем, под его влиянием я в индустриально-педагогический техникум пошел. А потом и в институт, на заочное. Это когда уже сам в ПТУ работал.

В. Цеберганов. И у меня дорога в ПТУ непростая была... Знаешь, какой у нас класс был дружный! Школу любили безмерно. Кстати говоря, тринадцать человек – из одного класса! – стали педагогами. Рвался в педагоги и я. Готов был работать где угодно, хоть вахтером в общежитии, лишь бы поближе к детям, подросткам. Собирался в педагогический. Но отец мой мне сказал: ты эти бирюльки брось. Мужчине нужна хорошая техническая специальность... В институт механизации я поступил, чтоб родителей не расстраивать. И даже диплом получил. Но все годы учебы такая тоска была! Зачем, думал я, это мне нужно? Нет, самого себя не обманешь. Институт окончил – и попросился мастером в ПТУ.

А. Колмогоров. Не раскаивался позже?

В. Цеберганов. Первое время ночами не спал. Понимал, что институтскую квалификацию неизбежно буду терять, а вот будет ли удача на новом месте – еще не ясно. А если не пойдет дело, не примет меня группа – значит, потом все с нуля начинать?

А. Колмогоров. Группа-то хоть хорошая досталась?

В. Цеберганов. Какое там! Дали мне группу токарей – точнее, я ее сам попросил, – от которой пятеро мастеров отказались. Трудную группу попросил, чтобы уж сразу проверить, гожусь ли на что-то. Хулиганистые были ребята. Курили, выпивали. Кое-кто и с фарцовщиками связался. Мне рассказывали, они могли подойти к мастеру и... кепку ему на нос натянуть.

А. Колмогоров. И у меня первая группа не лучше была. Та же ситуация: сменилось несколько мастеров, ребята совсем разболтались. Это ведь хуже не придумаешь – расхлебывать чужие грехи. С чего же ты начал налаживать контакт с группой?

В. Цеберганов. Со спорта. Туризмом я давно занимаюсь. Высмотрел одного парня, более скромного, что ли. Потолковал с ним по душам. Как же вы, говорю ему, живете – смотреть противно! Скучно с вами, неинтересно. И намекаю: может, соберутся ребята хоть разок на природу выехать? Хотел, чтоб инициатива от них самих исходила. Парень меня понял, поговорил в группе – и, представь, объявляют мне: хотим на лыжах покататься. Я бегом к комсомольскому секретарю. Выручай, говорю, дай какие-нибудь призы, сувениры. Запихал, что под руку подвернулось, в рюкзак...

А в воскресенье уехали на поезде «Здоровье». Ушли от станции километров за пять, покатались. У меня ведро с собой было, булки, масло. Чаю у костра попили, пообедали. А потом нашли огромную – ну, это по нашим степным понятиям – гору и решили соревнования устроить. Съехать с горы и еще метров триста пробежать – кто первый. Гора такая, что нормальные люди с нее не поедут. Мне, конечно, первому пришлось. Встал внизу, рукой махнул – и вся моя орда с воплями и криками как посыплется вниз. Они ведь, эти «трудные», такие: расшибутся, но сделают. Кто кувырком, кто без лыж, но вперед, к финишу. А затем призы вручал, что в комитете комсомола нашли. Первому – фонарь, другим – книжечки, ручки разные. Смотрю, самый главный их заводила уже трется около меня. Домой ехали – песни пели под гитару, хорошо так, задушевно... Радовался я тогда, как ребенок: почувствовал, какой-то сдвиг произошел. А до этого дня все время был как натянутая пружина.

А. Колмогоров. Мое «крещение» на картошке произошло. В сентябре послали нашу группу в колхоз. Порядки такие были: одни работают, другие – «элита» – в кустах отдыхают. Вот тогда я собрал, прямо на поле, первое комсомольское собрание. Жесткий разговор получился. Кое-кого даже с дезертирами сравнил. Но, сам понимаешь, одним разговором дело и не могло кончиться. На занятия придешь – сидят развалясь, ухмыляются, рубахи расстегнуты... Что я им мог противопоставить? Только собственную точность, аккуратность, подтянутость. И еще я убежден, что мастер должен быть эрудированней учеников – не только в своей профессии, но и во всех предметах, которые изучают в ПТУ. То есть быть мастером – это значит самому постоянно учиться. Иначе не станет тебя группа уважать.

В. Цеберганов. После того лыжного похода у меня возникла идея. Предлагаю ребятам: работаем на заводе, получаем деньги и на зимние каникулы едем в Домбай. Разумеется, кто плохо учится, тот не едет. Знаешь, как они тянуться начали!

А. Колмогоров. Кто же вам путевки организовал?

В. Цеберганов. Поехали без путевок, самым «диким» образом. Взяли рюкзаки, палатки, продукты. В Домбае удалось с помощью участкового милиционера устроиться в пустом летнем домике, а тамошние строители дали «козла» для обогрева. Дежурства установили, дисциплина была – будь здоров! Утром пробежка налегке, потом горные лыжи, после обеда – бассейн в турлагере. Правда, признаюсь тебе, чтобы «пробить» жилье, лыжи, бассейн, мне подчас приходилось действовать в духе Остапа Бендера... На второй год легче было, местные люди уже узнавали: «А, Володя из Саратова!» А тогда неделю пожили и решили вдруг махнуть к Черному морю. Переночевали в горах, в палатках. А утром отправились в Сухуми – смотреть обезьянник и ботанический сад. Столько интересного за те каникулы повидали! В Теберде жили у горцев. В Пятигорск заехали и даже совершили восхождение на Машук. В Новом Афоне прорвались в знаменитую пещеру... В ПТУ мои сорванцы вернулись королями. Стенд о поездке оформили – на полстены: я еще перед поездкой заставил их заняться фотографией. А с весны начались у нас байдарочные походы – по неделе и больше. Мне кажется, настоящий коллектив формируется не столько в учебное время, сколько во внеурочное...

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.