Козьма Минин

В Костылев| опубликовано в номере №317, май 1939
  • В закладки
  • Вставить в блог

Отрывок из романа

В 1610 году Москва при содействии изменников - бояр была захвачена польскими патами. Московское государство наводнилось шайками польских интервентов. Они грабили и насиловали мирное население, предавали огню и мечу города и деревни. Пришедшее под стены Москвы так называемое рязанское ополчение вследствие междоусобной вражды «троеначалъников», руководивших этим ополчением (воевода Ляпунов, атаманы: князь Трубецкой и Заруцвий), развалилось. Надежда москвичей на изгнание поляков из Москвы рухнула. Ляпунов был по наущению предателя Заруц - кого убит. Сам Заруцвий обежал из Москвы. Остался один князь Трубецкой - человек хитрый, своекорыстный, занимавший по отношению к польским панам неопределенную позицию.

Вот в это время, осенью 1612 года, и явилось под Москву созданное нижегородским посадским человеком Козьмой Мининым и воеводой князем Пожарским подлинно народное (в ту пору называвшееся земским, от слова «земля») ополчение, которое и взялось за изгнание поляков из Москвы.

Польский король, узнав о приближении к Москве нижегородского земского ополчения, собрал сильное войско и послал его под Москву, желая опередить нижегородцев. Начальником этого войска он назначил искуснейшего из европейских полководцев - гетмана Хоткевича, почти не знавшего поражений.

Польские паны в сильной степени рассчитывали и на поддержку недовольного приходом нижегородцев казацкого атамана князя Трубецкого.

Таким образом, нижегородское ополчение, придя под Москву, имело перед собою трех противников: 1) осажденный в Кремле польский гарнизон, 2) сильное войско гетмана Хоткевича и 3) ненадежного, склонного к измене князя Трубецкого.

В отрывке из романа В. Костылева «Козьма Минин» показано, как нижегородское ополчение вышло с победой из того труднейшего положения, в которое оно попало.

Войско гетмана Хоткевича по своему походному обычаю двигалось к Москве продолговатым четырехугольником, который со всех сторон был окружен многочисленными повозками, связанными между собой цепями. За передними повозками тянулись пушки, в середине - пехота, а за нею - тяжелая панцирная конница.

Впереди войска на вороном коне ехал суровый, непобедимый гетман Хоткевич, окидывая ястребиным взором окрестности Москвы.

Перед ним верховой пахолик, именовавшийся бунчуковым, вез громадную булаву, украшенную драгоценными камнями и лентами наподобие турецкого бунчука.

Конницу, делившуюся на хоругви, или эскадроны, вели знатные шляхтичи, ротмистры. Она была пестра, разноплеменна.

Тут были и закованные в тяжелые латы неповоротливые немецкие ландскнехты, и польские панцирники, и венгерцы - кто с длинными копьями, кто с палашами, иные с саблями, кинжалами и даже с боевыми молотами. У многих за спиной висели карабины, а за кушаками воткнуты были пистолеты. Вооружение, кони, сбруя - все было богатое, дорогое.

Около ротмистров гарцевали пахолики в кафтанах из волчьей шкуры, с орлиным крылом за спиной.

Легкая конница Хоткевяча состояла из немцев, венгров, валахов и убежавших из Сечи запорожцев. С трудом сдерживая своих скакунов, они следовали рядом с тяжело двигавшимся коренным войском...

Хоткевич ошибся. Он думал найти под Москвой жалкие остатки ляпуновского ополчения. Вышло иначе: перед ним оказалось большое, сильное войско.

Широко раскинулись по обе стороны Москвы - реки таборы нижегородцев и казаков, став на пути к Кремлю.

Гетман отдал приказ остановиться.

Вечерело. Посинели поля. Река, как стекло, неподвижна, и тишина, хорошо знакомая гетману тишина, соблюдаемая накануне боя серьезным ПРОТИВНИКОМ, несклонным к уступкам.

Поляки раскинули табор на Поклонной горе, окружив шатры возами, связанными между собой цепями. Хоткевич не на шутку задумался над своим положением. Он приказал саперам возвести земляные укрепления. На валы втащили пушки.

Нижегородских ратников охватило любопытство. Тянуло поближе посмотреть врага. Хотелось знать, что за противник. С кем придется тягаться силою? Из - за кого столько разговоров и хлопот?

Подползли к самой воде, вглядываясь в польские таборы. Следили за тем, как гусары, спустившись вереницею с высокого берега, поили коней...

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.



Виджет Архива Смены

в этом номере

Шпик

Сценка из быта фашистской Германии