- С моря еду.

- Вот оно что! - удивилась она, как будто море было на краю света. - Чего ж ты сюда: родственники какие иль как?

Я ответил.

- А-а. Ну это еще ничего. Это ничего, милай. Это не ты первый.

- Вы Есенина помните?

- Как же, видела. Есенин-то, как же. Он тут, в Киньстинтиновке, жил. У него, сказать, и мать еще живая.

- Умерла.

- Померла? Когда ж она успела? Уж-то я забыла? На-адо же...

- Ну, а какой он был? Есенин-то?

- Какой он был... - Она собрала в горсть губы и потерла щеку. - Такой вот, как ты.

- Да что вы...

- Ей-богу, только этак пониже тебя, а волос такой же. Нашенский он был, простой. Да, простой был. Не знаю, для кого он там, как говорится, поет, а нам он простой был. Есенин и Есенин. Из нашей деревни. У Тани-Монашки - мать-то его! - говорят, бывало, сын приехал. Ну, приехал и приехал. Не побежишь же. У меня их семеро на руках было - до Есенина мне! Говорят, решился, - прибавила она с тайностью, как будто это случилось вчера. - Да, милай, решился, говорят. Чего бы это ему?

Как было о ней не подумать, не почувствовать ее долгую жизнь!

- Теперчи сказать, мать у тебя есть или кто?

- Мать. В Сибири.

- За Москвой, значит. В холодном краю.

- В холодном.

- Пишет мать-то, как-чего: молочко там, с продуктами - хватает?

- Как и везде.

- Да, как и везде. Ну, а сестренки, братики какие есть?

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.