Даниэль искусно отбирал образцы тканей для патологического и бактериологического исследования. Из легких с помощью специального устройства он вырезал тончайшую пластинку, произвел окраску эозином и вложил в приборные стекла.

— Послушайте-ка, доктор Благота, в секционной вы парень что надо, — похвалил его Неврли. Он напряженно всматривался в окуляр микроскопа, регулируя винтом резкость.

— Да, так и есть, — сказал он с живостью через некоторое время. — Посмотрите-ка сами. Смотрите, смотрите, — вновь повторил он, видя, что Даниэль заколебался.

Конечно же, он оказался прав. Вот они, старые знакомые, — палочки бактерии Эшерихиа коли. Только что им делать тут, в ткани легких?

Оставалось единственное объяснение — то самое, чего все наверняка боялись. У них теперь была бактерия — вчера еще безвредная, она теперь внезапно начала убивать.

— Именно так, уважаемый коллега. Сего числа вы вошли в историю науки, но никто вам не позавидует.

— Я работал с доктором Тучековой по назначенной нам теме, и ничего более, — пожал плечами Даниэль. — Извините, но это несчастный случай, за который никто не несет ответственности. И менее всего я.

— Это как же? Вы не чувствуете ответственности за свою работу?

— Это дело тех, кто руководит. Вы взяли меня по конкурсу, сами знаете, что претендентов на это желанное место было человек двадцать. И каждый из них не сделал бы ничего иного, как, извините, выдоить из всего этого диссертацию и все, что с ней связано.

— А я, напротив, чувствую свою ответственность.

Даниэль пожал широкими, спортивными плечами. Он стянул резиновые перчатки, которые вызывали у него неприязнь. Взгляд его больших коричнево-зеленых глаз скользнул по фигуре профессора. Больше чем достаточно шума и разговоров. Сам он постарался бы прикрыть это дело как можно скорее.

— Вы знаете, решиться на подобные эксперименты было нелегко, хотя мне и были известны результаты работы моего друга, профессора Раббитца из лаборатории молекулярной биологии в Кембридже, а также еще трех групп в Европе и США. Никто другой этим путем не пошел...

— Не рискнешь — не выиграешь. И во времена Колумба было то же.

— Да, но сегодня мы должны быть умнее на полтысячелетия.

— Но ведь риск здесь оправдан. В случае успеха человек овладел бы самой сущностью творческой силы природы. В конце-то концов никакого несчастья не произошло да и произойти не может.

— Будем надеяться, — сказал профессор Неврли. — Будем надеяться, что этот микроорганизм действительно не может удрать.

— Из этих-то совершенных устройств?

— Коллега, совершенно только летнее небо — на нем трудно что-либо улучшить.

— Но...

— Не новую жизнь мы создали, а новую болезнь, — с подчеркнутой иронией сказал профессор. — У человека теперь есть новый враг.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• …
• 15
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.