Лет пять назад автору этих строк довелось сопровождать германскую делегацию молодых рабочих. Это была первая разведка молодого Запада в советский тыл.

Экскурсанты, на три четверти социал-демократы, ступали по советской земле недоверчиво и боязливо, точно она вот-вот треснет и провалится у них под ногами, а на каждого из нас, их спутников, смотрели с таким изумлением, мольбой и ужасом, словно мы собирались проглотить рагу из их потрохов или проглотить их живьем. Исключение составляла только та четверть, которая не носила социал-демократического билета, - те были убеждены, что их не съедят. Нельзя было без улыбки наблюдать за этой картиной.

На одном перегоне в купе ко мне постучался Вальтер Гебих, саксонец, самый молодой из делегатов и единственный среди них беспартийный. Мы развернули шахматную доску. На двенадцатом ходу, когда мы рокирнулись, Вальтер, отодвинувшись назад и указывая на ладью, пробормотал вдруг вполголоса:

- Скажите, все-таки, они у вас без Динамита? Согласитесь, это был очень хороший повод, чтобы разговориться по душам. Через несколько минут мы болтали с ним, как закадычные приятели. Партия осталась, правда, недоигранной, но я не могу пожалеть об этом. В этот вечер Вальтер раскрыл мне тайну своей робости и испуга. Она была запечатлена на тридцати шести страницах брошюры, которую он вытащил из своего бокового кармана и которую носил бережно, как амулет.

Я обратил внимание на обложку. От нее несло сытостью, бужениной и самодовольством. Я раскрыл первую попавшуюся страницу и захлопнул ее, не дочитав до конца.

- Одно из двух, - решил я, - или это орган умалишенных, или это те страшные сказки, которыми стращают баловней, когда они не пьют рыбий жир или страдают от недержания.

Как же иначе можно было понять басни о стране людоедов, где поедают детей, меньшевиками греют паровозные топки и из поповских волос делают зубные щетки? И как Вальтер, двадцатилетний Вальтер мог поверить подобной брехне? Я решил проверить себя и потянулся к обложке.

«Арбейтер-Югенд» - прочел я.

Как? Я не поверил себе. И снова, вчитавшись в каждую букву, узрел предательское «Арбейтер-Югенд».

- Ну да, - поспешил мне на выручку Вальтер. - Это журнал нашей социал-демократической организации... Впрочем, - добавил он, помолчав, - начнем лучше новую партию.

Так состоялось мое первое знакомство с этим молодым отпрыском «Форвертса». Через несколько дней существо его мне открылось еще явственней. В Грузии делегаты высказали пожелание ознакомиться с нашими тюрьмами. Их интересовал режим заключенных. В частности, политических. И вот в Метехском замке встреча двух поколений меньшевиков. Делегаты поражены. Светлые, сухие, просторные камеры. Свежие упитанные физиономии.

Лео Фридман, ожидавший сенсаций, обращаясь к заключенным, простодушно выпаливает:

- А почему вы не в клозетах?

- ??

- У нас пишут, что меньшевиков содержат в клозетах по горло в ледяной воде. Почитайте-ка вот! - И Лео протягивает заключенным свежий номер «Арбейтер-Югенд».

- Что за чепуха? - смущенно мямлит грузин. - Тридцать тысяч расстрелянных! Пять тысяч заключенных! Это в Грузии-то? Послушайте, зачем эта брехня? - И он брезгливо возвращает журнал.

- Можно позавидовать. Вы знаете можно позавидовать, - говорит мне комсомолец Гофман. - Я сидел в Роттенбургском шуцафте, в Вайдингене, в Гоген-Ашберге, - я не знал таких камер. Это были отвратительные вонючие одиночки. Чахотка? Это оттуда. И плечо (он виновато опускает глаза). Раздробленное плечо тоже оттуда.

Они вышли, делегаты, из этого получасового «заключения» в Метехском замке «друзьями ЧК», прозревшими навсегда. Недаром по приезде их исключили из союза.

А журнал? Его подбросили в места, которые он живописал с такой подробностью. Кто знает, может быть им пренебрегли даже там!

Прошло пять лет. Исторический перегон небывалой силы. Я вспомнил о Вальтере, Гофмана, Лео. Где-то они сейчас? В какой одиночке? И в который раз? Вспомнил и про страницы, которые пахли бужениной. После пятилетнего антракта мне захотелось с ними встречи. Позвольте мне отчитаться в ней. Она состоялась совсем недавно, на этой неделе, и продолжалась едва ли больше двух часов. Каюсь, больше я не выдержал.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.