Сопки и сопки, и нет им конца. Сизые дымки над сопками, стланик да гольцы, камни да в самых неожиданных местах звонкие гремучие ключи. Пройдет сохатый и двинет легонько камешек, и стукнется он робко о соседний, с места сорвет, и вместе покатятся, а там, смотришь, и прет, подминая чахлые кустики ерника, раскалывая льдины в расщелинах, могучая лавина. Прянет осторожный зверь от шума, взметнется над вершиной гольца, замрет в минутном раздумье и заскользит по ту сторону сопки. Пять минут пройдет, а он уже тяжелым снарядом входит в мелколесье, и звенят копыта о камень, и насмешливо стрекочет на самой вершине сосны любопытная сорока.

Утро. Качнешь еловую ветку, и тяжело падают сонные капли в траву. А чуть лишь проклюнется солнце из-за сопки, и не капли уже, а многоцветные изумруды весело струятся с еловых лап. Подставишь ладонь, и покатятся капли по тяжелым складкам, и захолодит руку до озноба. Опрокинешь ладонь, а капли тянутся с пальцев в землю, и всем нутром своим ощущаешь родство с этим ранним утром. И никчемными кажутся заботы повседневные и суета людская. Но ожил комар, прозаично и грубо он пикирует на тебя, а там уже целая свора остервенело звенит над головой, и бутылка с репудином кажется величайшим изобретением человечества.

Юрка вздыхает, встряхивает уздечки в руке и тихо бредет по росистой траве в сторону Бурей. Он проходит с десяток метров, оглядывается и видит величественные сопки и голубое небо над ними: Юрка бредет дальше, пересекает пойменный луг и останавливается, пораженный. Спасаясь от занудного комара, лошади забрели в воду и стоят, потряхивая гривами. И такой простор вокруг, и столько солнца, и даже не солнца, а бликов его, такое разноцветье в природе, что Юрка стоит, словно окаменев...

Но вот плеснул хариус на перекате, вздрогнули ошалевшие от комаров лошади и словно что-то раскололось на тысячи кусочков и нет уже того цельного и величественного вокруг, что так поразило Юрку.

Бурея. Юрка думает о том, что именно в этих местах когда-то начинали прокладывать дорогу, ради которой они с Димкой приехали сюда. Именно здесь прошли первопроходцы в далекое и прекрасное время. А то, что они делают сейчас, – лишь повторение пройденного, слабая копия героической поры. Куда интереснее быть первым, по-настоящему первым, чтобы каждый твой шаг был в неизведанное. Димке повезло, он ушел с Голдановым, а это изыскатель – первый класс, и поэтому они на самом трудном участке. Он не будет неделями топтаться на одном месте и наверняка прихватит еще и хохловскую трассу.

Юрка подходит к берегу и тихо зовет Медичку, вороную кобыленку, умное, понятливое существо. Она резко вскидывает голову, смотрит на Юрку круглым глазом и отворачивается.

– Ах ты, шельма, – возмущается Юрка на берегу, – тебе работать не хочется, а что мне прикажешь делать?

Он неохотно разувается, закатывает штаны выше колен и, вскрикивая, отфыркиваясь, бредет по воде.

– Далеко ушли? – спрашивает Юрку кривоногий техник Хохлов. Он сидит на опрокинутом ведре и что-то внимательно изучает в маршрутной карте. Под энцефалиткой отчетливо обозначились острые лопатки. Такие же острые у Хохлова глаза. Они под стать его волосу, с каким-то непонятным рыжим оттенком. Этих глаз Юрка почему-то побаивается. Ему всегда кажется, что худенький, низкорослый Хохлов знает о нем больше, чем он сам о себе.

– В Бурею забрели, – отвечает Юрка, седлая серого в яблоках мерина. Молоденький, плохо объезженный мерин косит на Юрку красным глазом и норовит укусить. Как только Юрка начинает туже затягивать подпругу, мерин резко поворачивает голову и скалит желтые зубы.

– Но! Я тебе! – кричит Юрка, увертываясь.

– Играет, – добродушно ворчит Сеня, длинный, мосластый верзила, – дай мне.

Он кладет тяжелую руку на спину мерина, и тот прогибается. Настороженно прядает ушами и даже всхрапывает. Одним движением Сеня затягивает подпругу, удлиняет стремена и равнодушно кивает Юрке:

– Во, теперь готов молодец.

– Ловко у тебя получается, – в который раз не может скрыть восхищения Юрка.

– Дело нехитрое. – И уже Хохлову: – Я, пожалуй, пока суд да дело, на Кислый ключ смотаюсь.

– Мотай, – соглашается Хохлов. – Да приглядись насчет зверя. Лицензия-то пропадает даром.

Сеня идет за канистрой. Он легко вскидывается на мерина, бьет его по боку пустой канистрой и на хорошей рыси пропадает за деревьями. Юрка берет свою порцию рисовой каши и присаживается на пенек.

– В котелке кофе, – не оборачиваясь, говорит Хохлов, – заправляйся основательно. уходим на весь день.

Юрка лениво пережевывает кашу и думает о Димке.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.