- А зачем он приходил? - поинтересовалась Арина.

- Он попросил у меня самую подробную и точную карту дна Атлантического океана...

Николай Снегов ищет Атлантиду

Некоторые подробности с жизни профессора Снегом. Математик перечитывает Платона.

На все телефонные звонки Александра Ивановна отвечала стереотипно: «Николай Андреевич болен. Подойти к телефону не может. Принять не может!»

Не выдержав, она вошла в комнату, где сын чертил какие-то схемы, и решительно заявила, что лгать принципиально не может и что Коленька должен избавить ее от этой неприятной обязанности. На это Снегов отвечал, что раз в жизни она может солгать, что это делается для пользы науки, что он, наконец» убедительно просит ее не мешать.

Снегов был очень далек от переживаний матери. От его рассеянности и неловкости не осталось и следа. Он работал, иногда отрываясь от текста Платона, отложив линейку и измеритель, вставал, негромко рассуждая вслух, прохаживался по комнате, посмеивался, спорил с невидимым собеседником. Так прошел день. Так же прошел второй день, потом третий. В точности повторялась та же история. И снова по ночам до самого утра горел свет в комнате Николая, и снова он ходил по комнате, посмеивался, спорил сам с собой, что-то утверждал».

Следующие три дня Александре Ивановне казалось, что Николай действительно заболел. Он лежал на диване в своей комнате, мрачно смотрел в окно и молчал. Александра Ивановна испуганно суетилась в кухне, в столовой, тщетно взывала и Николаю, приглашая его встать, поесть, но сын молчал и думал. О чем? Александре Ивановне было даже страшно представить себе те математические дебри, которые, по ее мнению, царили в голове сына.

Но она ошибалась. Николай просто лежал и ни о чем не думал. Просто перед его глазами стояли строчка за строчкой все описания Атлантиды, приведенные в диалогах, и еще - четкие линии его схемы.

У Николая Снегова, кроме математики, было еще одно большое увлечение - древняя история. И потому, став случайно свидетелем разговора Арнни и Ветрова за столиком кафе Дома ученых, он заинтересовался и решил перечитать Платона. И тотчас его поразила математическая точность в описании пристоличной равнины Атлантиды. Он явственно увидел возможность, применив методы математической логики и топологии - области высшей математики, разрешающей вопросы, связанные с топографией, - вычертить схему пристоличной равнины главного царства Атлантиды.

И, работая над схемой, перечитывая в пятый и десятый раз тексты диалогов, он все больше убеждался по тем деталям и подробностям, которые приводил автор, что чертит схему реально существовавшей страны. И вот она почти готова, его схема. Перед ним лежит изображение равнины в форме прямоугольника, окаймленного горами, с большим городом возле одного из краев равнины. Многочисленные пересекающиеся накалы избороздили все пространство равнины. Извилистая линия обрывистого берега ограничивает сушу на востоке. А на севере, западе и юге, за горами, лежит заштрихованное пространство - там терра инкогнита - неизвестная земля, а может быть, море: об этой местности Платон ничего не говорит. Но схема - это не карта. Схема ведь не привязана ни к какой определенной точке на глобусе. Впрочем, нет. Ведь Платон ясно сказал, что Атлантида лежала в Атлантическом океане. Да еще напротив Гибралтара...

И вот нарта, полученная от Лудинцева, стоит в углу. Это подробное изображение дна Атлантического океана - результат продолжительной работы целого коллектива института. Над ней трудился и капитан Ветров, вывозя из продолжительных плаваний вороха пленок с изображением морского дна. Если Платон описал действительную страну - а описанная им территория занимала площадь примерно 550 на 380 километров, - то какая-то часть изобат дна непременно совпадет со схемой Николая Снегова. Море не могло начисто уничтожить все следы Атлантиды.

Но Николай Снегов не спешит развернуть карту. Он упорно работает над завершением схемы. Он знает, что первый вопрос, который он услышит, будет такой: «А не мог ли уважаемый профессор Снегов, мягко говоря, находиться под впечатлением знакомства с картой и, думая, что работает по Платону, на самом деле нанести на схему запомнившиеся очертания морского дна?»

Снегов знает и ответ на него: «И сведению уважаемого оппонента, во время работы профессор Снегов не видел нарты. Не видел он ее и до начала работы. Но поскольку уважаемый оппонент не может удовлетвориться подобным заявлением профессора Снегова, ему предлагается самому либо же в содружестве с другими математиками решить топологическую задачу, предложенную Платоном».

Снегов был уверен, что любой математик придет к тому же результату, к которому сейчас близок он.

Неделя, обещанная Лудинцеву, подходила к концу. Подходила к концу и работа над схемой. И вот наступил момент, когда все было закончено, и Николай Снегов потными от волнения пальцами развернул карту...

КООРДИНАТЫ МЕЧТЫ

«Гонец» в море. Капитан Ветров получает телеграмму Арики: полное поражение. Поражение или победа? Ветров отвечает на вопрос Лоскутова. Где искать Атлантиду?

Неправдоподобно гладкая поверхность океана далеко-далеко отделялась от горизонта прозрачной белесой полосной. Там не было четких линий, там все было призрачным, колеблющимся. Глядя на воду, отливающую плотным зеленым блеском, трудно было поверить, что вода может быть черной, рваной, бугристой. А воздух, напоенный удивительной соленой свежестью, был тепл, ласков и совершенно неподвижен. Милях в семи от судна замер с повисшими парусами дряхлый барк - последний из могикан великого парусного флота прошлого вена, плетущийся этими штилевыми широтами по каким-то своим стариковским делам.

Даже бывалые морские волки из экипажа «Гонца», поднявшись на верхнюю палубу, на секунду замирали перед лицом величавой картины дремлющего моря.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.