Это ужасная трагедия. Размеры ее невозможно представить, не испытав на себе. Хотя мне 35 лет, но у меня ощущение, что мне все восемьдесят.

Многое бы я отдала, чтобы исправить ошибку, вернуться домой. Но как мне вернуться теперь? С чего начинать? Муж собирается переезжать в Канаду. Не хочу ни в Канаду, ни в США – хочу в Советский Союз. Хочу комнату в общежитии. Вместо золотых гор в Канаде – работу. Хочу, чтобы дочка в школу ходила, в нашу советскую, в такую, в какой училась я. Хочу видеть ее в коричневом платье и белом фартучке... Я сплю и вижу себя дома, вижу сны, которым навряд ли суждено сбыться...»

Письмо, на мой взгляд, настолько красноречиво, что не нуждается в комментариях. И все-таки подумаем, почему молодая женщина так категорически утверждает, что «самый несчастный человек у себя на Родине счастливее самого счастливого без Родины». Да, многие уехавшие за рубеж теперь осознают, что Родина – это та точка опоры, без которой очень трудно жить. Это если измерять счастье духовными и моральными критериями. Но есть еще и материальные, которые тоже никак нельзя сбрасывать со счетов и которые для человека также являются точкой опоры. Эти критерии для человека чаще всего определяются стабильностью его ситуации, уверенностью в завтрашнем дне. Если даже с тобой случится какая беда, человек на Родине знает: он не один, кто-то да протянет ему руку в тяжкую минуту. А эта уверенность в сочувствии и доброте человеческой едва ли не самая главная точка опоры в жизни. Та точка опоры, которой западный образ жизни обычно лишает людей, – вспомните слова из письма Надежды: «Мне тяжело, мне очень плохо, никому до меня нет дела...»

На круги своя

Возможно, некоторые читатели вспомнят: в шестидесятых годах на сценах советских театров с большим успехом шел лиричный и трагичный спектакль Леонида Зорина «Варшавская мелодия». О чем он? Случай свел в послевоенной Москве советского студента и польку, которая училась у нас в консерватории. Они полюбили друг друга, но в те годы браки с иностранцами в нашей стране были запрещены. У этой пары не было будущего. Идет время, меняются обстоятельства. Запрет этот давно отменен. Любите, женитесь невзирая на границы и расстояния. Советское государство не препятствует бракам с иностранцами и воссоединению семей, не отказывается от своих бывших дочерей. Гуманно относясь к этой проблеме, оно вовсе не расценивает браки с иностранцами как некую нелояльность, как шаг, имеющий политический характер. И эта гуманность ярко проявляется в новом «Законе о гражданстве СССР», который предоставляет нашим женщинам, уехавшим за рубеж в связи с замужеством, самим решать: остаться советской гражданкой или принимать гражданство мужа. То есть замужество механически не влечет за собой потерю советского гражданства. И большинство уехавших предпочитает сохранять советский паспорт.

Они видят в этом связывающую ниточку, которую не хотят рвать, видят в этом будущее своих детей. В «Законе о гражданстве СССР», принятом 1 декабря 1978 года, указывается, что «ребенок, проживающий вне пределов СССР, может приобрести гражданство СССР по ходатайству об этом родителя». И большинство женщин, пользуясь этой возможностью, дают своим детям советское гражданство.

Дети… Вот мы и вернулись на круги своя. О них нельзя не думать, за них нельзя не переживать, в них наше будущее, в них наша надежда, в них наша кровь и зов родной земли. И для многих женщин то, ради чего они уехали – дети, стремление сохранить для них отца, семью, теперь оборачивается другой стороной: многие матери думают, как бы вернуть своих детей обратно в родную страну. Потому что, пожив на Западе и имея возможность не по туристским вояжам взвесить все «за» и «против», они ясно видят и понимают, в чем теперь проигрывают их дети, живущие за рубежом.

«Мне больше всего страшно за детей, за их будущее. Растут у меня два сына, а безработица среди молодежи уже сейчас достигла катастрофических размеров. Темы телевизионных передач для подростков: как найти работу, как уберечься от наркотиков, почему так много самоубийств среди школьников… Разве такие проблемы обсуждаются, например, в передачах радиостанции «Юность»? Дико было бы даже представить себе такое!

Как только мои сыновья подрастут, постараюсь, чтобы хоть на одно лето отправить их на Родину, в пионерский лагерь. Пусть выучат пионерские песни, поедят картошку у костра, поработают в колхозе. Короче, пусть у них будет хотя бы представление о другой жизни, о нормальной человеческой жизни без страха перед будущим. И потом, когда вырастут, приложу все силы, чтобы отправить их учиться на Родину, ведь они – советские граждане и, хоть растут на чужбине, прекрасно знают русский язык, интересуются культурой нашей страны. Конечно, мне больно будет расставаться с детьми. Но я знаю, что Родина-мать сможет дать им больше, чем я».

Марина Левитская. ФРГ.

А поезд уже ушел…

Так было испокон веков: женщины покидали родные, насиженные места и уезжали за мужьями своими, за любовью, строить семью, воспитывать с мужем детей. Жизнь есть жизнь, и без любви, без близких, без семьи трудно, очень трудно. Но есть еще одно великое чувство – это чувство родной земли.

Очевидно, тогда, в молодости, уезжая за рубеж, они не особенно задумывались и не понимали всей сложности своего положения. Помните как у Есенина:

Лицом к лицу –

Лица не увидать,

Большое видится

на расстояньи.

И вот, когда это расстояние и время пролегли между ними и Родиной, наметилось раздвоение, которое с годами становится все болезненнее.

С Ларисой Н. из Судана я вначале познакомилась заочно, через ее письмо. Женщина в общем-то благополучной судьбы. Жила в Москве, после окончания института увлеклась научной работой, очень любила театр, с родителями жила в большой дружбе. И вдруг полюбила иностранца, который приехал на стажировку в их институт. И вот ее письмо через десять лет:

«У меня есть одна неизлечимая болезнь – ностальгия, и эта болезнь усиливается с возрастом. Не удивляйтесь, я не оговорилась, именно с возрастом. Сейчас мне 40 лет, многие говорят, что с годами человек привыкает ко многому. Но, увы, моя тоска по Родине усиливается с годами. Раз в два года я езжу в Москву, а как я возвращаюсь обратно, известно только мне. Радостное приземление в Москве и слезное расставание. И так всякий раз. Когда возвращаюсь после отпуска из Москвы, то мне нужно 2 – 3 месяца, чтобы опять привыкнуть к здешней обстановке... У меня хорошая, дружная семья, двое детей, дома мы говорим только по-русски.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.