– Нет. Хоть убей на месте...

– Можно и убить, – раздумчиво произнес Микешка, – да только это не на пользу мне. Вот ежели живого приведу... Пойдем!

Сильный толчок в плечо сбил Маркела.

– Вставай!

Маркел молчал. Микешка начал избивать и топтать его ногами. Маркел хватал ртом снег, чтобы не кричать. Давился, задыхался от боли. Микешка в бешенстве схватил его за ноги, поволок. Сначала бегом, потом шагом, наконец, грохнулся рядом. Шапкой вытер лицо, одышливо прохрипел:

– Тяжело... Вот саночки бы... Привязать бы к саночкам-то, – и добавил просительно, – а то, может, пойдем? Тяжело мне. Все одно ведь не отпушшу...

Маркел молчал. Микешка подумал, сказал спокойно:

– А вот што мы с тобою изладим. Разведем сичас костерок, согреем чайку... Васко? А утречком колчаки к партизанам пойдут – все одно этой дорожки не минуют. Вот и встреним солдатиков хлебом-солью...

Он подволок Маркела к большой сосне, привязал сзади веревкой к стволу.

– Так-то покойнее будет нам обоим.

Потом вытащил из-за пояса топор, стал рубить сухостойные деревья, каким-то чудом, по звуку от удара обухом отыскивая их в потемках. Вскоре запылал веселый костер, сложенный мастерской рукой бывалого таежника.

Вынув из заплечного мешка черный от копоти котелок, Микешка нагреб в него снегу, повесил над огнем.

– Порядочек! – крякнул, видимо, довольный своей работой. – Теперь мы будем как у бога за пазухой... Тебе не холодно, вьюнош? Мотри, парень, до утра совсем-то не замерзай – огорчишь меня... На-ко вот хлебца пожуй – потрудились мы с тобой сёдня, устали, как черти... Да прям с полу зубами и бери, – чо уж тут мудреного?.. Сичас я тебе лапнику под зад наломаю, а то околеешь...

Попив чаю, Микешка и вовсе настроился на благодушный лад. Ворковал без умолку, и Маркел удивлялся, как это можно, имея такой грубый, животный какой-то голос, изменять его до ласковых, вкрадчиво-нежных ноток. Он даже подумал, что в этом человеке, может быть, сохранилась хоть капля порядочности и доброты. И, поборов себя, пошел на унижение, попросил:

– Отпустил бы ты меня, дядя... Какой я партизан? С лесорубами работаю, в деревню к матери бегал...

– К матери? Эхе! – еще больше оживился Микешка. – Матушка-то твоя ажно в Шипицине, а бегишь ты от деда Василька – партизан упредить... Я ить тебя наскрозь вижу, вьюнош.

– Ну, а партизаны что тебе плохого сделали? Они же против богачей, за трудовой народ поднялись. За Советскую власть... А ты что, разве богач?

– Я-то? Может, и не совсем еще богач, но и не трудовой народ. Нет! А богачом я буду – помяни мое слово. Все-е вы будете у ног моих ползать. Я вам покажу кузькину мать! А то ишь чо надумали: под одну гребенку всех причесать. А может, я желаю лучше других жить, и силу для этого имею, и смекалку, а меня все равно в одну упряжку со всеми? Этого добивается твоя Советская власть? А я ведь почитай десять лет из тайги не вылажу, по крупинкам капитал-то свой коплю. Оне мне потом и кровью достаются, эти крупинки.

– Да, тебе доказывать бесполезно, – вслух подумал Маркел, – хоть кол на голове теши...

– Потому и бесполезно, что нечем крыть, – голосом, победителя отозвался Микешка.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.