Эвенкия без эвенков?

Была у нас такая рубрика на радио: «Будущее Эвенкии — в промышленном развитии». Тогда мы еще не знали, как развитие индустрии скажется на судьбе соседей из Тюменской области. А то, наверное, поостереглись бы уповать на то, что промышленность введет Эвенкию в светлое будущее.

Нефть и газ здесь наконец нашли в промышленных масштабах. Резко возрос объем разведочных работ, бурения. Первый результат: в магазинах Туры продают теперь «сорную» рыбу — окуня, сорогу, щуку. Исчезают таймень, сиг, ленок, хариус. Не везде, правда, а там, где на берегах речек стояли буровые. Ценные породы рыб чувствительны к малейшему загрязнению и уж совсем непривычны к глинистому раствору, солярке, бензину. Там, где стояла буровая, не остается ни рыбы, ни зверя.

С вертолета хорошо видно: тайга под Ванаварой рассечена частой сеткой профилей — просек. Молодой охотник Володя Карнаухов рассказал:

— Геофизики рубили профиля — вышли на наши путики. На охотучастке вырезают кедровники бульдозером — аж смотреть страшно. Переправы наречках наводят тоже бульдозером. Запруживают речку — гибнет ондатра, рыба. Мы по окончании сезона разбрасываем приваду — геофизики настораживают наши же капканы. Собак в тайге развели! А собаки выедают утят, зайцев, разоряют соболиные семейства.

Николай Алексеевич Пикунов подтвердил:

— Экспедиции оставляют после себя пустое место. Раньше я добывал за сезон по сорок соболей. А в прошлом году геофизики поработали на моем участке. После них мы втроем с сыновьями взяли всего двадцать соболей. А у одного из геофизиков конфисковали двенадцать.

Браконьерство становится повсеместным бедствием. Вот и директор Александр Бобовиков о том же:

— В марте, когда сезон кончился, мы обнаружили в тайге порядка трехсот настороженных капканов. Грабят наших охотников.

Часто экспедициям сопутствуют лесные пожары. Ягель вспыхивает, как порох, — достаточно малейшей искры. Выгорают ягельники — уходит олень...

В этом году округ впервые оштрафовал геофизиков на 3,5 миллиона рублей. Но, во-первых, деньги, как нам сказали в окружкоме, еще не поступили в бюджет округа — предстоит разбирательство в арбитраже. Во-вторых, это штраф за явные, установленные нарушения. А где плата за землепользование, за антропогенное загрязнение природы, наконец, где компенсация охотникам и оленеводам? Увы, риторические все вопросы. У нас прав тот, у кого техника мощнее. Убежден, если ведомству придется платить за свою деятельность, рассчитываться за убытки и делиться доходами — то в условиях хозрасчета нарушений и вреда земле станет куда меньше. Экспансия ведомств разительно напоминает колониальную политику. Скупай пушнину за бесценок; разоряй безнаказанно земельные угодья; вывози за бесплатно ценное сырье, жги тайгу, трави рыбу. И никто не скажет, сколько убытков и упущенной выгоды несет якобы убыточный округ!

— Валентин Николаевич, — спрашивал я Выродова, — а что район имеет от геофизиков, геологов, буровиков?

— Небольшой процент от построенного ими жилья. Что еще? Плавкраны, транспорт... Строят дороги в Ванаваре. Но в принципе хозяева — они, а мы — просители... Причем с переходом на хозрасчет и самофинансирование просить стало труднее. У нас хлебопекарня в аварийном состоянии — а СТК нефтеразведки выделил на ремонт всего десять тысяч... А вообще, у нас как бы три государства в государстве: те, кто плавают, летают и ездят по железной дороге. У каждого свой устав, свои правила, свои тарифы и расценки. Как вы знаете, округ почти полностью зависит от речников. Весенний караван должен завозить нам все материалы и продукты на целый год. Но еще не было случая, чтобы было завезено все, что мы заказывали. Причем Красноярское речное пароходство не несет никакой ответственности за доставку грузов. Бывают случаи, не доходят баржи с продуктами. Бывает, терпят аварии нефтеналивные самоходки, и бензин выливается в реку. При этом речное пароходство не возмещает никаких убытков и даже не компенсирует недостачу продуктов.

Возможности ведомств и района несоизмеримы. Ведомства строят для своих работников благоустроенные дома с водопроводом и канализацией. Райсовет — бараки.

Последние годы Эвенкии приходится держать буквально круговую оборону. Главная опасность пришла с севера: там, у Большого Порога на Нижней Тунгуске, «Ленгидропроект» решил «посадить» стройку века — Туруханскую ГЭС. По сравнению с этим проектом нарушения нефтеразведчиков — детские шалости. Гидропроектанты придумали, как разом покончить с Эвенкией: возвести двухсотметровую плотину. Раскинувшись широко, тысячекилометровое море зальет эвенкийские поселки, благодатные речные долины, леса, охотничьи угодья, большую часть лучших пастбищ. Эвенкам же, охотникам и оленеводам, предлагалось переселиться на вершины сопок... и заняться изготовлением сувениров.

С помощью ученых Сибирского отделения АН СССР, проведших эколого-экономическую экспертизу ТЭО Туруханской ГЭС, округу вроде бы удалось отбиться от губительного замысла. Пишу «вроде бы», поскольку официального постановления на сей счет не публиковалось. Хотя, полагаю, в сегодняшних условиях и Совмин вряд ли пойдет против воли целого народа.

Пока Эвенкия боролась за самое свое существование, с юго-запада подкралась новая угроза. Минсредмаш вознамерился завладеть лесными делянками в Байкитском районе. При этом действовал на законных основаниях: один из бывших руководителей окрисполкома бездумно подмахнул бумагу, разрешающую отвод участков. Уникальная тайга, в том числе северные кедровники, вот-вот должны были пасть под бензопилой, которую кто-то идиотски окрестил «Дружбой» (Дружба с кем? С «зеленым другом»?).

По последним сведениям, и эта атака отбита. Но теперь уже минлеспромовские лесорубы подбираются — с юго-восточной стороны, в Тунгусско-Чунском районе.

— Минлеспром ссылается на давнее постановление Совмина, — говорил нам 8. Н. Выродов. — Утверждает, будто в нашем районе — резервные участки Братского и Усть-Илимского ЛПК. У себя они лес свели, теперь такая же участь готовится эвенкийским лесам. Но мы в глаза не видели постановления Совмина, которым нас пугают! В любом случае отдавать тайгу под топор не собираемся.

Кто победит в этом споре?

Снова сошлюсь на мнение народного депутата М. И. Монго: разрушается среда обитания северных народов. Главная причина — они давно перестали быть хозяевами на своей земле. Предоставленный Эвенкии статус автономного округа является пустой декларацией в смысле самостоятельности. Для спасения малочисленных народов нужна общегосударственная защита их прав и интересов: следует создать в Верховном Совете Постоянную комиссию по делам народов Севера и национальных групп. Необходимо возродить Госкомитет, аналогичный Комитету содействия народностям Севера, который был упразднен в 1935 году, — сталинское правительство, видимо, решило, что все проблемы северян решены...