Повесть. Продолжение. Начало в №№ 7, 8.
— Кого искать? Где? Ты фанатик! Я много спрашиваю, мало предлагаю. Слушай меня. В республике идет следствие по делу наших бывших «князей». Они у нас жили, отдыхали, безобразничали. Верно? — Отари пожал широкими плечами. — Видно, в твоей гостинице живет свидетель, которого он боится. Этому, с зонтом, сказали, убери свидетеля, он людям спать мешает. Человек себя любит, руки пачкать не хочет, боится. Правильно рассуждаю, а? Пусть они убивают друг друга, нам меньше работы. «Что я здесь делаю? — думал Гуров. — Не Москва, здесь свои обычаи... Вчера майор Антадзе говорил, что он начальник уголовного розыска и обязан. Сегодня передумал. Какое мне дело? Ну, не получился отпуск, улечу в Москву, пойду с женой в планетарий».
— Слушай, — сказал Отари, — а если дать в прокуратуру телеграмму с указанием примет Зинича и Артеменко и спросить, не разыскивается ли такой человек?
— А что сделает с тобой за это начальство?
— Слушай, моя шкура, моя забота! — вспылил Отари.
— Как говорит мой любимый начальник: прыгай, здесь неглубоко. Подойдем к вопросу с другой стороны. Необходимо найти человека с зонтом.
— Ты уже подходил с другой стороны, — угрюмо ответил Отари. — Я могу дать телефонограмму, взять людей из других служб я не могу.
— Десять человек у тебя есть, розыскники подчиняются тебе непосредственно, — начал Гуров. — Конечно, нужно человек сто, но когда нет гербовой бумаги, пишут на простой. Я, фантазируя, могу и ошибиться, но работу надо выполнить. Запоминай. Москвич, лет шестидесяти, одинокий, живет не в гостинице и не в пансионате, снимает либо комнату с отдельным входом, либо, скорее всего, изолированную квартиру. Приехал в город в одно время с Артеменко, днем раньше или позже. Живет под легендой человека, приехавшего с Дальнего Востока или Севера, возможно, выдает себя за золотоискателя. Среднего роста, среднего телосложения, возможно, носит дымчатые очки и золотой перстень. Квартира находится от «Приморской» в трех — десяти кварталах. Ищите.
— Откуда все придумал?
— Долго объяснять, это моя кухня. С Зиничем москвич контакт прервал, из города не уехал, будет искать связи с Артеменко. Надо узнать у администратора, интересовался ли кто, в каком номере живет Артеменко и номером его телефона.
Гуров встал, пошел с веранды, остановился, взглянул на Отари.
— Быстро — хорошо не бывает, — и я упустил: он должен где-то есть и пить. Пошли двух человек в кафе и рестораны. Их в данном районе не так много...
Дождь иссяк, его сменил холодный ветер. Гуров застегнул куртку, сунул руки в карманы. «Отари обиделся, ну и пусть, отойдет, не красная девица», — рассуждал он, направляясь к центру. И увидел Таню, которая в плаще с капюшоном, с гвоздиками в руках шла по другой стороне улицы. «Вот напасть, — подумал Гуров, — этой девчонке вообще нет места в моей схеме».
На главной улице было немноголюдно. Гуров пошел быстрее, Таня не отставала. Он, зашел в книжный магазин, взглянул на противоположную сторону через витрину, — девушка стояла у телефона-автомата. Неужели она следит за ним? Тоже Пинкертон нашелся в ярко-голубом плаще и с красными гвоздиками' в руках! Флаг бы еще взяла, а лучше транспарант.
Гуров пересек улицу, подошел к Тане, спросил:
— Вы звонить?
— Нет, жду, пока вы выйдете из магазина, — без тени смущения ответила девушка. — Десять минут иду за вами по улице, думаю, соизволит заметить или не соизволит?
— Если хотите, чтобы вас видели, держитесь не за спиной, а перед глазами, — без всякого юмора сказал Гуров. — Проще и быстрее.
— Скучный вы, Лев Иванович. Ну чего мы стоим? Вам звонить некуда, мне не надо, пригласите на чашку кофе.
— Приглашаю. — Гуров взял девушку под руку и случайно зацепил сумочку. Она оказалась неестественно тяжелой.
Таня заметила взгляд Гурова, щелкнула замочком:
В 12-м номере читайте о «последнем поэте деревни» Сергее Есенине, о судьбе великой княгини Ольги Александровны Романовой, о трагической судьбе Александра Радищева, о близкой подруге Пушкина и Лермонтова Софье Николаевне Карамзиной о жизни и творчестве замечательного актера Георгия Милляра, новый детектив Георгия Ланского «Синий лед» и многое другое.
К 250-летию со дня рождения Василия Баженова
Рассказ