- Так, - говорит он тускло.

- Вот это честно. Пожалуй, вы в первый раз честны за все то время, которое я трачу на вас. Ладно, не стану тянуть. Цоллер никому ничего не докладывал. Он все хотел сам. Надо продолжать?

Рука Варбурга тяжело падает на колено.

- Вы убеждены, Одиссей?

- Спросите еще, откуда мне это известно. Или нет?

- Нет. Конечно, нет.

- Очень благоразумно, поскольку я все равно бы не ответил. Со своей стороны, не спрашиваю, что будет с Цоллером. Это - семейное дело, ваше и Руди.

Я встаю и делаю шаг к дверям. На сегодня достаточно. Дойдя до порога и взявшись за ручку, я не удерживаюсь - таки и наношу Варбургу последний удар - тот самый, который французы с сарказмом называют «ударом милосердия».

- Кстати, о Цоллере. То, что он никому не сообщил о вас, я знал еще вчера. Однако неопределенность, по - моему, торопила вас дать гарантии Одиссею. Я не ошибся?

На улице я останавливаюсь и плотнее закутываю шею эрзац - шарфом. «Удар милосердия». В средние века им, насколько я помню, добивали врагов. Я не жесток от природы, но с Варбургом нельзя иначе. Хорошая пощечина, как правило, быстро отрезвляет «ницшеанцев», возвращая им ощущение объективной действительности и своего места в ней. А это, что ни говори, всегда идет на пользу... Феб - все три его лика - так и кажется, посмеивается с фронтона. Я подмигиваю ему и ускоряю шаг.

12

Человек - это воплощенный парадокс. Вечно он недоволен. В мороз мечтает о летнем зное; в жару - о зимнем снеге; в оттепель... Что касается меня лично, то наступление оттепели рождает во мне несбыточную мечту о крепких ботинках... Упершись в водосточную трубу, я задираю левую ногу и с сомнением рассматриваю подметку. Так и есть, дыра. И какая здоровая! Вздохнув, я принимаю нормальное положение и с нарастающим нетерпением жду фрейлейн Анну.

Обычно Анна приходит одной из первых, но сегодня ее опередили два бухгалтера, счетовод и кассирша, маленькая альбиноска с черно - красными глазками.

- С добрым утром, Леман.

- С добрым утром, фрейлейн. Хорошая погодка, не так ли?

Это тоже кассирша, телеграфный столб в юбке по прозвищу «Длинная Берта». Она и белобрысая крыска олицетворяют в нашей конторе женское начало, долженствующее смягчить грубую простоту мужских нравов. Набору непристойностей, которыми они обмениваются, если уверены, что их никто не слышит, позавидовал бы и фельдфебель гренадерской роты... Слава богу, пронесло. Но где же Анна? Мне надоело сдергивать и нахлобучивать кепи; оно у меня не новое, а контора не платит за амортизацию личных вещей... Наконец - то!

- Здравствуйте, Анна!

- Франц? Вот не ожидала. Я думала, вы давно у Магды. Замечательная погода, правда?.. Слушайте, а что это вы поджимаете ногу?

- Готовлюсь в аисты.

Фрейлейн Анна смеется - тридцать два зуба, ровных и белых; такому рту позавидовала бы и кинозвезда!

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.