Добрый свет

Об этом, о воспитателях они тоже часто вели разговоры, а то и споры. Дмитрий никак не мог примириться с тем, что воспитателями в детдома идут случайные люди. В основном бывшие учителя, которые не справились со своими прежними обязанностями. Но если из человека не получается учитель, какой из него выйдет воспитатель? Воспитателей для детдомов, по его убеждению, нужно готовить в специальных учебных заведениях или хоть курсы какие-то открыть, что ли. Ведь им доверяют воспитывать не кого-нибудь, а детдомовцев, ребят с обостренным восприятием жизни, справедливости, добра, чести, а некоторые горе-воспитатели даже вникать в их жизнь не хотят. Не говоря уж о том, что им часто не хватает просто душевной теплоты, уравновешенности, таланта быть справедливым, чутким, отзывчивым, умения загораться ребячьими идеями, воспринимать их беды и радости, как свои.

— Из тебя, мне кажется, получится настоящий воспитатель, — сказала тогда Светлана Николаевна мужу.

Получится ли? Он в этом сомневался и пока не давал своего согласия. А она ждала, особенно теперь, когда начался учебный год и нужно было уже на практике претворять в жизнь положения реформы... Ей очень нужны единомышленники, друзья по духу, по целям, по идеям...

Детдом у нее небольшой, всего 72 воспитанника, но все равно чувствуется „острая нехватка кадров. До сих пор нет завуча, а ведь завуч — правая рука директора. В роно обещают-обещают, но так никого пока и не прислали. И воспитателей всего четыре человека, из которых две молоденькие учительницы (Наташа и Галя), только что окончившие педучилище. Никогда в жизни они не думали, что станут воспитательницами в детском доме, и мечта у них одна (это „сразу чувствуется) — отработать два года, а потом бежать, куда глаза глядят. Другой воспитатель — Сергей Львович, мужчина солидный, предпенсионного возраста, бывший школьный инспектор, тоже человек случайный в детдоме: поссорился с женой и укатил от нее доказывать, что может на старости лет прожить и один. Работает второй год, ребята его побаиваются, но всерьез не воспринимают: душа и думы его далеки от детдомовских забот. Единственная надежда директора — Елизавета Алексеевна, старенькая уже женщина, седая, с кругляшками очков на переносице, с добрыми проницательными глазами, вечно куда-то спешащая, энергичная, боевая, полностью отдающая себя ребятам. Светлана Николаевна улыбается, едва подумав о Елизавете Алексеевне. Специального образования у нее нет, да и вообще, кажется, она окончила когда-то всего семь классов, зато есть у Елизаветы Алексеевны педагогический талант, двадцатипятилетний опыт работы в детдоме, есть душа, которая живет одним — заботой и тревогой за ребят, за их жизнь, за их будущее. Вот и сегодня Елизавета Алексеевна уехала с утра в район — «выбивать» на заводе токарные станки для детдома.

Стук в дверь выводит Светлану Николаевну из размышлений. Входит муж. Она улыбается ему:

— Мог бы и не стучаться...

— А вдруг у тебя совещание... Ты, кстати, не забыла — пора обедать?

— А, да-да, пойдем.

Квартира их рядом, в пристройке детдома. Верней даже не квартира, а небольшая комната и кухонька, расположенные в одном из крыльев детдома. В другом месте они жить не хотят — здесь Светлана Николаевна чувствует себя гораздо спокойней: в любую минуту, когда бы ни понадобилась, она вблизи от своих воспитанников.

— А ты знаешь, Дима, я сегодня совершила одно великое дело.

— И что это за великое дело у директора детдома?

— Уволила завхоза.

— Ну да? Поздравляю. Кто ж теперь будет за него?

— Ты поможешь найти.

— Где же я его тебе найду?

— Помнишь, ты говорил...

В это время во двор детдома с улицы въезжает тяжело груженная машина. В кабине рядом с шофером сидит весело улыбающаяся Елизавета Алексеевна.

— Ну вот, привезли, — говорит она, выпрыгивая, будто молодая, из кабины. — Теперь заживем...

— И сколько станков? — радуется вместе с ней Светлана Николаевна.

— Хо, милая, сколько! — смеется Елизавета Алексеевна. — Станков много — всего один. Зато настоящий, токарный, самой последней марки. Сгружать вот надо, он тяжеленный...