Изображаемая в рассказе обстановка относится к оккупации в 1918 году германскими армиями Украины в момент нашего отказа от продолжения империалистической бойни. Борьба за хлебную Украину была вопросом жизни и смерти для советской власти, и боевым отрядам комсомольской молодежи принадлежит в истории этой борьбы немало славных страниц.

ПОЕЗД судорожно пробивался к фронту. Навстречу по четному и нечетному пути мчались стенающие поезда, облепленные до колес серой солдатней. Вдыхая запах оттаявшей земли, глядя на орущих в весеннем восторге грачей, солдаты глупо и радостно улыбались. Встречая поезд, на последнем вагоне которого горела свежая надпись:

ЮНОШИ ПРОЛЕТАРИИ ЕДУТ УМЕРЕТЬ ЗА РЕВОЛЮЦИЮ ДУШИМУЮ САПОГОМ ВИЛЬГЕЛЬМА, солдаты хохотали, широко разевая рты. Они хохотали, передергивая плечами, поеживаясь от вшей.

Анатолий Попов стоял в дверях изукрашенного плакатом вагона, обнимая правой рукой Генриха Требе.

- Видишь? - спрашивал он с тоскою. - А как ваши, поймут ли они? Давай еще напишем, объясним...

На ближайших станциях добывали какой - либо краски. Анатолий составлял, а Генрих переводил я чертил угловатые немецкие буквы: БРАТЬЯ ГЕРМАНСКИЕ СОЛДАТЫ! МЫ УМРЕМ ПОД ВАШИМИ САПОГАМИ, ПУСТЬ НАША КРОВЬ, ЮНЫХ ПРОЛЕТАРИЕВ РОССИИ, ЗАСТАВИТ ВАС ПРОЗРЕТЬ!

- Мало, - сокрушался Анатолий, - подпиши еще: И СДЕЛАТЬ СОЦИАЛИСТИЧЕСКУЮ РЕВОЛЮЦИЮ...

Генрих послушно подписывал и уже от себя добавил: БОЕВОЙ ОТРЯД СОЮЗА МОЛОДЕЖИ «III ИНТЕРНАЦИОНАЛ».

На станцию Миргород вагон приехал весь расписанный. Его загнали на третий или четвертый путь. На первом стоял поезд из первоклассных пульмановских вагонов, ярко разукрашенный красными полотнищами, изрыгающий в окна и двери музыку. Отрядники вылезли из вагона и хотели уж закатиться вперегонки к торжественному поезду, но проснувшийся на шум инструктор Зотов призвал их к дисциплине и, взвалив себе на плечо мешок, набитый ручными гранатами, повел за водокачку, к паровозному кладбищу.

Один Егорка оказался ловчей прочих: он притаился под вагоном и, выждав, когда суровый Зотов был на порядочной дистанции, стреканул к вокзалу.

Деревянный перрон вокзала был густо запружен народом. Среди серой солдатни ярко выделялись черные горожане и девушки в ярких платках. Вся толпа лущила семечки и колыхалась из стороны в сторону. Егорка ужом проскользнул в круг. Прямо перед ним, то стелись вдоль пола, то взлетая выше толпы, выделывал отчаянные коленца воинственный взъерошенный матрос. Гармонисты, на - ходу играя, передвигались за ним. Разгораживая замечательному плясуну дорогу, по кругу метался другой, в широчайших «клешах», порванных острыми шпорами, сиявшими на ботинках. Неимоверно длинная изогнутая сабля, как гигантская ящерица, бегала за ним на звенящем серебряном колесике. Не успел Егорка хорошенько удивится, как вокруг раздался сильный гомон, из вагонов высыпали матросы, окружили обладателя прекрасной сабли, и двое хриплых и забрызганных грязью поставили перед ним огромного и неуклюжего, как статуя, человека. Взглянул на него Егорка и пришел прямо в трепет. Вспомнил Тараса Бульбу, Запорожскую Сечь... Перед ним стоял гайдамак в расшитом синем жупане, в шароварах, как Черное море, перепоясанных алым кушаком, огненный околыш папахи спускался ему на плечо, играя золотыми кистями.

- Ну, прямо не поймешь, за кого драться! - развел Егорка руками.

При виде матроса с саблей ему захотелось сбежать из своего ничем не выдающегося отряда под его команду. С ним прославишься! Теперь его симпатии сразу завоевал шикарный гайдамак.

Однако, матрос совсем не разделил Егоркиных симпатий, он пригнулся, присел так, что сабля его откатилась далеко назад и свистящим голосом завопил:

- Ах ты, сукин сын! Ах ты, черрная измена! Вся Расея по вас кровавой слезой плачет, а вы немцу продаетесь?! Какая несознательность...

Матрос умолк и приложил руку к глазам.

- Невозможно... - пробормотал с явным страданием гайдамак.

- Ах, невозможно? А возможно тебе полететь на тот свет, в небесную канцелярию просить прощения у бога!? - Матрос вдруг выхватил ослепительную саблю и так потряс ею, что она издала певучие рулады.

От такого фокуса симпатии Егорки моментально перешли опять к матросу. «Сбегу, - решил он окончательно, - ну ж мы с ним и повоюем!»

- Неувозможно, - пробормотал снова гайдамак, следя равнодушными глазами за игрой тонкой сабли. Тяжелое дыхание шло из его запекшегося рта.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.