— Это еще куда? – коршуном подлетела к ней Тишиха.
— По-видимому, в Переселенье.
Тишиха всплеснула руками: просились на неделю, а уж запели про Переселенье.
— Да вы хоть знаете ли, Переселенье-то где? – спросила она. – Туда ведь двадцать верст, а дорога-то, видишь, какая? Ни одна машина сейчас не пройдет.
— А до соседнего колхоза далеко? – упавшим голосом поинтересовалась Фаина Борисовна.
— До соседнего-то? – прикинула в уме Тишиха. – А верст восемь с гаком... Да вы чего? Никак и в самом деле надумали уезжать?
– По-видимому, поедем, – вздохнула Фаина Борисовна. – У нас программа срывается. Вот тебе раз! С утра не срывалась, а тут засрывалась сразу. Тишиха сообразила, что в ее отсутствие что-то произошло. Она придирчиво присмотрелась к девкам – господи, да они же босые сидят, в одних капроновых чулочках. И ведь когда в сенях Тишиха мыла, так видела: девкины туфли притулились у дверей, чистенькие. А вот – злая была – не соединилось в голове-то, что раз обуток на месте, значит, не квартирантки грязи нанесли в дом.
– Да кто хоть у вас был-то? – спросила Тишиха.
Фаина Борисовна, видимо, поначалу не хотела объяснять причины поспешных сборов, а тут вопросом Тишихи оказалась припертой к стенке.
— Председатель сельсовета был, – сказала она, покосившись на дверь, будто та могла в эту минуту распахнуться и впустить подслушивающего ее признания председателя сельсовета.
— И бригадир, – добавила Надя. – Ой, что тут было! – заволновалась она. – Друг на дружку кричат. На нас тоже заповышали голос...
— Пьяные? – уточнила Тишиха.
— Да нет, – пожала плечами Надя. – Луком вроде пахло от них... – Она еще подумала, вспоминая гостей. – Непохоже, что пьяные. А хуже и пьяных. Как в период военного коммунизма, мобилизацией нам угрожали... Говорят, с сенокосом провал, восемнадцать и семь десятых процента. – Надя передразнила председателя сельсовета. – Всех совершеннолетних на сенокос! Не умеешь – научим, не хочешь – заставим!
— Постой, постой, – остановила ее Тишиха. – А председатель-то однорукий?
— Не-е-ет, – удивилась Надя. – С двумя руками. Молодой такой. С портфелем, в плаще...
— Ой, дак ведь это наши жеребцы, Мишка Некипелов с Кирей Обабком. Смотри-ка, от ума вас отставили...
Она Мишку-то с Кирей видела, когда побежала в магазин за селедкой. Еще хотела крикнуть им, что закуска плавает по прилавку, но парни так угонисто вышагивали под гору, что Тишиха подумала: в «Сельхозтехнику» пешком полетели – с ремонтом, видно, у тракторов приспичило, в колхозных же мастерских ничего не сделать. А они, голубчики, прямым ходом к ней в избу...
Тишиха засмеялась:
— Ну, девки, парни пришли завлекать вас, а вы перепугались...
— Какое завлекать, – возразила, подбоченившись, Надя. Панталоны с незнакомыми птицами колыхнулись на ней, как цыганская юбка. – Я уж им глазки строила, не реагируют... Только сенокосом пугают.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Документальная повесть