Была минута, когда захотелось вдруг выпустить руль, раствориться в этой обжигающей холодом, отовсюду наступающей мгле и упасть вниз, на ипподром, переполненный праздными зеваками и врагами. Но в эту же минуту вдруг встала перед ним в дымном тумане Россия такой, какой ее можно видеть с высоты: южные приморские города, северные туманные откосы, могучие реки и несмелые подмосковные увалы, люди, которых любил, и, странно, почему именно он - румяный беловолосый Ваня Быков - даже не увидел все это, а почувствовал, словно ненадолго заснул, и в ту же минуту увидел крылья аэроплана: облако осталось позади. Он посмотрел и не смог разглядеть ипподрома. В сумерках, в полусвете, дрогнув, пропадал город.
Где-то вдалеке сверкнул огонек.
Быков летел прямо и только через несколько минут понял, что удаляется от Царицына.
Ветер ослабел. Нужно было думать о спуске.
Быков посмотрел вниз, увидел поле, на котором горели костры, и решил, что это - лучшее место для спуска. Он начал медленно - ступеньками - спускаться.
Земля теряла линейность и геометрическую правильность углов. Вдруг выросли деревья, телеграфные столбы, пригорки и насыпи. Земля приобрела третье измерение.
«Фарман» побежал по земле. Черт возьми, он удачно спустился!
Отовсюду бежали бабы и мужики, весело покрикивая, о чем-то споря. Неизвестно откуда взявшийся урядник лихо козырнул. Быкову.
- Откуда вы? Как долетели?
Быков слез с аэроплана и прищурился. Он не понимает еще всей полноты случившегося. Такой полет во время состязаний был бы прославлен газетами, но Быков не думал об этом. Он знал только одно: опасность миновала. Достал папиросу и закурил...
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.