Чудак-человек

— Уж очень ты жалеешь Вольку, — сказал Мишка.

— Трудно, говорю, женщине. — Поликар вздохнул, озабоченно нахмурил брови и опять взялся за кисточку.

Больше мы не расспрашивали его, так как знали: из Дубика тяжело выжать что-нибудь, особенно если это относилось лично к нему.

Невзлюбили мы почему-то эту женщину, не хотели, чтобы наш славный, добрый Поликар женился на ней.

И решили: не допустить дело до женитьбы.

Но где ты удержишь этого дурня! Он, видно, еще настоящей женщины не видел. Улыбнулась ему какая-то Волька, так он сразу и раскис. Все свободное время Поликар теперь пропадал у Вольки. Колол дрова, носил воду, топил печь. Даже ребенка нянчил, когда Волька ходила в магазин или куда-нибудь еще. Но ночевать Поликар всегда приходил домой.

Пытались отговорить Поликара: мол, не пара тебе Волька. Но попробуй докажи, если все наши доводы — как горох о стенку! Долго ломали мы головы, но выхода не видели.

— Хлопцы! А что, если к Вольке сходить, разъяснить ей... — сказал однажды Василь Кужель.

Правда, мы тут же отвергли эту мысль. Действительно, будьте на нашем месте: как это идти к незнакомой женщине и уговаривать ее, чтоб она не выходила замуж за нашего Поликара? Неудобно как-то. Пошлет она тебя ко всем чертям, сраму не оберешься.

— Давайте, ребята, письмо ей напишем, а? — посоветовал я. — Но так, чтоб не обидеть. С подходом, а?

Мое предложение понравилось. Каждый по слову — и письмо готово. Как нам показалось, убедительное письмо. Женщина она умная, обижаться не будет. Она должна понять, что Поликар — парень не для нее.

Долго еще мы советовались, кому отнести это письмо. Но каждый из нас увиливал, старался свалить поручение на другого. Наконец решили так: писали вместе, вместе и отнесем.

Вечером того же дня отнесли письмо на квартиру к Вольке. Подкараулили, когда никого не было в коридоре, подбежали к Волькиной двери, опустили письмо в щелку и вернулись обратно.

Поликар в последнее время домой приходил поздно. Иной раз уснем и не услышим, когда он вернется. А тут, видно, через час, что ли, после того, как письмо отнесли, Поликар заявился. Виду не подал, что Волька вытурила его. И о письме ни слова. Даже, видно, чтоб сбить нас с панталыку, довольную улыбку строил. Он, как всегда, спокойно разделся, аккуратно сложил одежду на табурет и лег на кровать, закинув ноги на спинку кровати.

Мы с затаенной тревогой следили за ним.

А Поликар задумчиво щурил глаза и с каким-то наслаждением объявил:

— Итак, хлопцы, считайте меня женатым. Сегодня заявление в загс отнесли.

Мы переглянулись и почти в один голос сказали:

— Ну и дурак!

Судьба Поликара была для нас не безразлична: что ни говори, а жили мы дружно, душа в душу. Да и Поликар — такой парень: последнее отдаст, а друга в беде не оставит. Василь Кужель три месяца ходил на танцы в Поликаровом костюме, пока себе не купил. И мы, хоть и посмеивались над Дубиком, а любили его, как брата родного. Но что поделаешь, если человек сам в петлю лезет!