Из письма в редакцию

Виктор Белоусов

Дорогие товарищи!

По роду своей работы я далек от литературы. Преподаю в местном лесотехникуме математику и механику. Комсомолец. Рассказом своим хочу принять участие в московской встрече молодежи разных стран.

Буду рад, если «Смена» найдет возможным познакомить с моим рассказом читателей.

г. Трубчевск.

Яркая афиша - «Лекция о дружбе и любви» - имела магическую силу. Зал был переполнен, люди толпились даже в проходах.

Приезжий лектор с благообразным лицом раскачивался на кафедре уже второй час. Слушали внимательно. А на столе рос холмик разноцветных записок.

- Вот чешет! Второй час, и без шпаргалки! - не выдержал кто-то за моей спиной.

Лектор действительно по памяти сыпал цитатами из Маркса, Пушкина, Тургенева. Он и на вопросы отвечал без заминки.

За пестрой чешуей лекторских слов я уловил только одну обнаженную мысль: любовь - это чувство, вырастающее на базе общности идеалов, стремлений и симпатий.

«Может, это и правильно, - размышлял я, - но все - таки если подойти к лектору и спросить в лоб, что такое любовь, смог бы он ответить мне двумя - тремя простыми словами?»

А в такое положение однажды попал я. В нашем институте было много студентов - иностранцев.

С двумя из них я жил в одной комнате. Румын Саша Флореску учился уже на втором курсе и русский язык понимал неплохо. Хуже было с албанцем Кристачи Бальвора. Приехал он к нам в середине октября и, кроме «здравствуй», «спасибо», «вода», «поезд» да нескольких других слов, ничего по - русски не знал. Кристачи был очень юн. Большие удивленные глаза, нос с маленькой горбинкой, иссиня - черные волосы.

Лекции он стал посещать сразу же, как только приехал. А вечерами садился возле тумбочки и читал, беззвучно шевеля губами. Однажды я искоса взглянул на его колени. Кристачи держал «Историю древнего Рима» открытой все на той же, что и вчера, первой странице.

- Кристачи, ты спрашивай, если непонятно, не стесняйся, - заговорил я.

Кристачи улыбнулся, и я почувствовал, что он не понял «и одного моего слова.

Положение осложнялось еще и тем, что в те годы не существовало албанско - русского словаря. Однако на лекции наш албанский друг продолжал ходить аккуратно.

- Ничего, Кристачи, одолеешь! - ободрял я, хотя сам не очень - то в это верил.

Кажется, случилось это на пятый день учебы Кристачи в институте. Мы с Сашей играли в шахматы. Кристачи читал.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.