Несколько дней назад мы не в шутку повздорили с Пал Палычем Конушкиным.

Ребята говорят, что я погорячился совершенно напрасно и из - за пустяка обидел друга. Пустяк это или не пустяк, но ежели бы вы видели, каким уничтожающим взглядом подсмотрела на нас Марийка в свой последний приезд в Москву! Ежели бы вы знали, сколько жестоких слов слетело с ее язычка по нашему адресу, то вам тоже стало бы не по себе.

Я, конечно, вскипел, не сдержался, наговорил Пал Палычу всяких неприятностей я вот хожу теперь и думаю: а не переусердствовал ли я? Не зря ли поссорился с приятелем?

Павел Конушкин, так же как и я, - по натуре своей большой непоседа. Оба мы любим бродяжничать. Не успеет весеннее солнце хорошо согреть землю, как у нас в комнате начинаются приготовления к очередному путешествию. К концу мая приготовления заканчивались, мы оформляли отпуск (месяц очередной да две недели за свой счет), вскидывали за плечи дорожные котомки - и на вокзал.

Были мы с Павлом за эти годы в разных местах. Бродили по Алтаю, ездили в Среднюю Азию до Самарканда смотреть, где похоронен великий завоеватель Тамерлан, ходили на каюках по реке Амударье до самой афганской границы. Видели мы с Павлом, как вблизи Еревана ученые производят раскопки древнейшей столицы Армении - города Двин. А прошлой весной поехали мы под Полтаву. Хотелось нам посмотреть на места, где Петр Первый разгромил шведские войска. Приехали, обошли русскую, затем шведскую «сторону» я выяснили, что совсем рядом с этими местами находится кочубеевский лес. А в этом лесу сохранился дуб, у которого будто бы гетман Мазепа устраивал тайные свидания с красавицей Марией. Прошли мы с Павлом этот исторический лес, осмотрели дуб и вышли... куда бы вы думали? К самой Диканьке. Шутка ли сказать, мы ходили по той самой земле, где жил когда - то казак Ловко со своей возлюбленной Галей... Может быть, между этими самыми хатами блуждал пьяный Калению в ту чудесную майскую ночь, которую создал гений Гоголя, может быть, в том самом озере, что стоит сейчас посредине Диканьки, с ветвистыми плакучими вербами по берегам, утопилась несчастная панночка.

В общем мы с Павлом просидели на холме, разглядывая чудесную, сказочную Диканьку, до самого вечера. Сидели молча, только изредка перекидываясь вопросами.

- А помнишь ли ты кузнеца Вакулу? - спрашивал Павел. - А Хиврю?

- А Голову? - говорил я. - Вспомни, как этот старый повеса пытался отбить невесту у своего собственного сына!

Над Диканькой зажглась первая звездочка. Надо было думать о ночлеге, и мы спустились в село. У хаты с голубенькими ставнями была сделана попытка найти пристанище. На стук вышла девушка. Это была Марийка, та самая девушка, по милости которой мы сейчас не разговариваем с Павлом. Не знаю, почему: то ли под впечатлением рассказов Гоголя, то ли из - за ее собственных достоинств, - но в тот вечер Марийка произвела на меня совершенно неотразимое впечатление. Высокая, с чуть задорными карими глазами, в вышитой широкой рубашке, с разноцветными лентами на голове, ну, словом, вылитая Параска из «Сорочинской ярмарки».

- Вам что? - спросила она, с интересом оглядывая две усталые незнакомые фигуры.

- Разрешите скоротать ночь у вас на сеновале, - сказал Павел.

- А вы кто? Командировочные?

- Нет, туристы.

- Мы путешествуем для своего удовольствия, - добавил я, не сводя глаз с девушки.

- Так зачем же вам спать на сеновале? - удивилась девушка. - В Диканьке имеется готель для приезжающих. Там кровати, чистое белье.

Но мне уже не хотелось думать ни о кровати, ни о чистом белье.

«Да пусть он пропадет пропадом, этот самый готель. Я никуда не уйду от этой хаты с голубенькими ставнями, в которой живет такая чудесная девушка», - думаю я.

Павел тоже глядит на девушку влюбленными глазами, и я слышу, как он говорит ей умоляющим голосом:

- Мы не знаем села, заблудимся! Разрешите нам остаться на сеновале.

Но чудесная девушка не понимает нас и кричит кому - то в саду:

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.