Вот бы узнать, о чем думал Дмитрий Тимофеевич Язов во время томительно долгого подсчета мандатов членов Верховного Совета, голосовавших против его назначения на пост министра обороны страны. Не вспомнился ли ему несостоявшийся американский визави Тейлор, которому конгресс отказал в доверии? Правда, аналогия в данном случае не совсем уместная, потому что креатура президента Буша не прошла по своим личным качествам, здесь же налицо был протест части депутатов против системы, которая давно и пока — увы! — безнадежно больна.

Диагноз больного можно определить классической формулой: верхи не могут, низы не хотят. Броня командно-административного стиля управления дает трещину, не выдерживая испытания на гибкость и восприимчивость к переменам, происходящим р обществе. Причина этому другая, но об этом чуть ниже.

Какой все-таки по-детски любознательный парламент появился у нас на 72-м году существования системы. Хочу все знать... «Министр путей сообщения? А почему у вас проводники грубые и чай разбавленный?», «Министр обороны? А как там у вас с дедовщиной? Это волнует моих избирателей...» Депутатов, в общем, понять можно: в кои веки министр перед ними стоит по стойке «смирно». И все же вопросы-то задают в ЗАКОНОДАТЕЛЬНОМ органе, а не во время пресс-конференции с журналистами.

Несмотря на то, что на Съезде народных депутатов звучали и речи, которые можно было объединить под рубрикой «Руки прочь от армии», перекрестный «допрос» в Верховном Совете подтвердил обостренный интерес и внимание к армейским делам. А общественный интерес, отраженный в многочисленных публикациях и выступлениях, не возникает сам по себе и вдруг. Есть причины?

Конечно, ведь армия, кроме того, что она «часть народа», еще и хорошо организованная, жестко зацентрализованная и, главное, вооруженная сила. Как палка имеет два конца, так и оружие можно повернуть в разные стороны, было бы кому поворачивать. И сейчас крайне важно, в чьих руках будет находиться рычаг: народа — тогда надо создать правовой механизм управления системой, тщательно подкрепленный экономическим базисом, для чего потребуется коренная реформа армии, — или старой военно-бюрократической верхушки, которая, естественно, заинтересована в статус-кво. Это главная причина интереса к армейской теме. Интереса в широком смысле, а не на уровне обсуждения проблемы «неуставных отношений», что само по себе, конечно, важно, но является лишь надводной частью айсберга.

Далее: события последнего времени заставляют все с большей настороженностью относиться к привычной аксиоме о военной надежности. Зарубежный «борец за мир» посадил самолёт на Красной площади, как будто слыхом не слыхивал о «высочайшем уровне боеготовности» в нашей ПВО. Одна за другой следуют аварии на атомных подводных лодках, что заставляет думать уже не о случайности, а о системе. Боевой самолет без летчика отмахал пол-Европы и рухнул на бельгийский поселок... Что будет завтра? Очень хочется верить, что «случайный» старт стратегической ракеты невозможен. И еще одно: сегодня без демагогии и банального вранья очень трудно объяснить молодым людям, зачем все они поголовно нужны армии. В обществе резко упал престиж военного человека, и произошло это не по вине прессы, как считают блюстители армейской чести. Это случилось много раньше, когда та же пресса стройно пела «осанну» армии, а самыми «крутыми» были публикации в «Красной звезде».

Словом, причин и поводов задавать «острые» вопросы кандидату в министры было предостаточно, но, справедливости ради, ровно столько же причин задать вопросы парламенту было и у кандидата. Другое дело, хотел ли он их задать?

Очень трудно согласиться с такими утверждениями, подаваемыми в форме абсолютной истины: военные производят оружие, военные забирают в армию нашу молодежь, военные послали наших ребят в Афганистан... Но ведь, по сути, эти «окаянные» военные не делают ничего подобного. И исходить из этого в серьезной дискуссии — верх дилетантства.

Статус армии, границы ее самостоятельности и сферы влияния определяются обществом так же, как и оружие производится не самой армией. Обвиняя лишь армию во всех грехах и пороках, общество будет походить на доктора, лечащего болезнь, а не причину. Причина же армейского недуга в том, что мы, то есть общество, не можем определить КОНЦЕПЦИЮ армии — для чего она нужна, какие функции должна выполнять. И уж потом — какой ей быть.

Итак, зачем государству армия? Трогательный по своей наивности вопрос. Конечно же, в первую очередь для защиты от нападения извне. Именно для защиты — еще ни одно государство не имело министерства нападения (кстати, интересная закономерность: планы нападений обычно «куются» в министерствах обороны). Новый политический курс нашего руководства, к которому в мире начинают относиться без былой подозрительности — «знаем этих русских!», — ставит в основу военной доктрины принцип, что мы никогда не развяжем войну — ни ядерную, ни обычную. Случись таковая — ей не сохранить локальный характер, она все равно перерастет в мировую. А в такой войне — вот уж аксиома — не будет ликования по случаю победы, потому что некому будет ликовать, да и не над чем.

Так вот, исходя из этого, несколько риторических вопросов. К какой войне готовится наша армия? Кто и когда достаточно убедительно обосновал необходимость именно такой ее численности, превосходящей все армии мира? Или принцип «не числом, а умением» для наших нынешних стратегов — лишь смешной анахронизм? Зачем армии такое количество ядерного оружия, а, следовательно, и всего к нему прилагающегося (техника, люди), что его хватит на то, чтобы раз десять уничтожить Землю и останется еще и на другие планеты? Зачем ей такой военный бюджет, что о его величине даже страшно сказать на протяжении уже 72 лет? Или в этом случае военные руководствуются принципом «не умением, так числом»? Хороши «принципы» при нашем-то бюджетном дефиците, рождающем сегодня столько проблем! И, наконец, кто тот самый коварный «потенциальный противник», жупелом которого стращают нашего солдата?

Сейчас не времена средневековья, когда из-за каприза прекрасной дамы феодалы выводили полки в «чисто поле» и рубились до изнеможения, а потом распивали мировую под разговоры об охоте. Мир стал прагматичен, и войны ведутся ради конкретных политических, экономических и идеологических целей. Так попытаемся «по-сократовски» задуматься и ответить на вопрос: есть ли сейчас у какой-либо страны такие цели, ради которых она может нанести ядерный удар по СССР или вторгнуться на нашу территорию? Вообразим даже гипотетическую вероятность успеха, такой акции — что она принесет супостату? Разваливающуюся экономику, народ, теряющий в поисках пропитания и одежды последние признаки цивилизованности, истощенные химикатами земли, отравленные реки. Да захотим сдаться — никто не возьмет! К тому же Запад чисто по-обывательски настолько запуган за прошедшие десятилетия «советской угрозой», что одна только мысль о вероятности войны с нами вызывает искреннее желание идти и бороться за мир во всем мире*. Только неосторожная попытка правительств бряцнуть оружием ставит их на грань политических кризисов, как это было после решения о размещении ракет средней дальности в Европе. Не буди лихо...

В то же время что они имели с нашей стороны? Не говоря уж об эпохе «отца всех народов», который своей политикой надолго отбил охоту у этих народов дружить с нами и воевать, у Запада остались не лучшие воспоминания и о других периодах истории сосуществования двух систем.

Когда Никита Сергеевич, стуча ботинком по ооновской трибуне, обещал вбить осиновый кол в могилу капитализма, мир видел за башмаком вполне реальные межконтинентальные ракеты и пугающий образ «мужика в валенках». Потом были ракеты на Кубе, и мир балансировал на лезвии бритвы. Потом была Чехословакия, а чуть раньше и Венгрия — союзники, кстати («а что будет с врагами?»). Потом был Афганистан, перечеркнувший разрядку 70х.

Конечно же, не будем обольщаться и в отношении «потенциального противника», всего хватало. В чем, в чем, а в угрозах друг другу мы имеем «черный пояс». Однако логика гонки вооружений по-детски проста: если Пете можно, то почему нельзя мне? Если у «них» крылатые ракеты, то как нам обойтись без СС-20, если у «них» СОИ, то и мы не лыком шиты, придумаем чего-нибудь похлеще. В итоге все напоминают собачку, гоняющуюся за собственным хвостом. Накапливаются горы оружия без какой-либо в нем нужды. А в это время в генеральных штабах рисуются карты с красивым названием «Театр военных действий» — почил что как «драмы и комедии», — где указываются точки нанесения ядерных ударов. Но ведь это — игра «в солдатики», и не надо быть трехзвездчатым генералом, чтобы понять, что в экономически развитом государстве просто нет места для войны. Куда ни шарахни ракетой — всюду сложнейшие транспортные узлы, атомные электростанции, химические заводы. Все это настолько взаимосвязано, что разрушение одной клетки выведет из строя весь организм. Цивилизованное государство крайне зависимо от систем жизнеобеспечения, и это исключает не только ядерную, но и обычную войну.

А может быть, посмотреть на угрозу нашей безопасности с несколько неожиданной стороны? Нездоровое состояние экономики — угроза куда более реальная, чем возможный вооруженный конфликт с другим государством. Если нам не удастся перестроить экономику, вывести ее из застоя, то мы вновь столкнемся с необходимостью утверждать свое положение великой державы с помощью наращивания военной мощи, и эта перспектива не вдохновляет ни нас, ни весь остальной мир, ибо ему придется иметь дело с раздетой, голодной, но зато хорошо вооруженной огромной страной.

Рискнем даже предположить, что Запад просчитывает подобную перспективу, и она его далеко не радует. А поэтому уже сейчас он готов вести с нами переговоры и достигать соглашений в любых сферах, затрагивающих военные области, только чтобы дать нам возможность не бросать все силы и средства в военную область, а направить их на реконструкцию экономики. И это никакая не благотворительность, а реальный учет нашей способности в очередной раз «затянуть пояса» и не дать кому-либо уйти в отрыв в гонке вооружений.

Коль скоро в дискуссии о природе угрозы наметилась некоторая ясность, хотя бы на уровне здравого смысла, то в процессе переоценки политических ценностей необходимо задавать себе новые сложные и «недипломатичные» вопросы, при одной мысли о которых сердце заходится от собственной смелости.

Насколько соответствуют духу времени наши добровольные обязательства быть гарантами национально-освободительных движений или социалистических преобразований, в мире?

В самом ли деле так остро нуждаются в наших оборонных гарантиях народы тех стран, которым мы ее охотно предоставляем?

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.