Бес в ребро

Георгий Вайнер| опубликовано в номере №1456, январь 1988
  • В закладки
  • Вставить в блог

— Ладно, хватит об этом! — остановила я Старика. — Давай я приготовлю тебе что-нибудь очень вкусное! Заказывай, дед, на выбор, как в ресторане...

— Погоди, доченька, послушай... Я забуду, что хотел сказать... А это обидно, потому что упущенная мысль всегда кажется значительной. — Он засмеялся, и его неподвижное растрескавшееся лицо привычно затеплело. — Мне сегодня на рассвете приснилась Зина, и я подумал, что, наверное, скоро умру...

— Дед! Не говори так! Не хочу я этого слушать! Это злые глупости! — закричала я.

Он снова помотал головой:

— Ра, девочка, ты должна понимать, что в мои годы у человека должны быть серьезные отношения со смертью. Тут неуместно легкомысленное кокетство...

— И что, ты хочешь напугать меня надвигающейся Большой пустотой?

Старик зябко потер свои большие ладони мастерового человека, пожал плечами, грустно усмехнулся:

— Во мне появилась сентенциозность деревенского умника. Но я не считаю больше смерть пустотой. Она — часть жизни, пусть завершающая, концевая, но она часть нашего жизненного пути. Как бы это сказать? Смерть — финишная ленточка, не сорвав которую нельзя считать забег состоявшимся...

Я смотрела на него, и у меня замирало сердце. От долгих его лет кожа потемнела, полопалась и залоснилась, она протерлась до коричневых заплаток родимых пятен, он весь был безнадежно, необратимо стар. Как сильно он сдал за этот год! Он работал до последнего времени и имел репутацию лучшего зубного врача в городе. И ушел на пенсию, когда от рака буквально сгорела за три месяца Зинаида Сергеевна.

Он был настолько старше жены, что и мысли не допускал, будто может пережить ее. Однажды, это было давно, он сказал мне как бы шутя, что мечтает работать до последнего дня своего. «Я хотел бы умереть на работе, — говорил он с улыбкой, — у себя в поликлинике. Летом, лучше всего в августе, после долгого жаркого дня, сильно устав, прилечь на клеенчатую кушетку у себя в кабинете, задремать за чтением вечерней газеты и больше не проснуться...»

Но тогда это звучало совсем несерьезно. А сейчас я почему-то испугалась предстоящего разговора.

— Ты знаешь, Ра, я только сейчас, завершая свой путь, сформулировал для себя основной закон поведения в жизни нравственного человека...

Зазвонил телефон. Старик вздохнул, остановился, и я обрадовалась возможности прервать его, мне не хотелось слушать его разговоры о смерти, потому что я знала: он скажет правду.

— Погоди, дед, я принесу тебе аппарат... А Старик крепко взял меня за руку.

Телефон в комнате надрывался, трезвонил, я боялась, что если не снять с него трубку, он разлетится от разрывающего его внутреннего напряжения на тысячу мелких болтиков и проводков.

А дед не отпускал моей руки. Пока последний взвяк, как металлический всхлип, не оборвал электрическую истерику телефона.

— Вот видишь, все кончается естественным путем... Так или иначе кончается... О чем же мы говорили?..

— Мы не говорили, а ты вещал, — сердито сказала я. — А я томилась от ощущения своей несчастности и желания получить совет.

— Какой тебе нужен совет? — Старик смотрел на меня с добродушной насмешкой.

— Я чемпионка мира по осложнению своей жизни.

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.



Виджет Архива Смены