О том, что юношеский досуг требует постоянного внимания, говорить не приходится. И неправильно утверждать, что к токсикомании обращаются только ущербные дети. Есть и такие, кого отвергли, отобрав какую-то маленькую мечту. Так, среди токсикоманов встречаются ребята, кому отказано в приеме в детские спортивные школы как переросткам или из-за отсутствия олимпийских способностей. Хотя от термина «переросток», сказанного в детском учреждении, сильно отдает чванливым равнодушием.

Кто же диктует «моду»? Кто законодатель поветрия «нюхальщиков»? Ведь это происходит и в школе, и в ПТУ, куда извне никто ничего не привносит. Это делают свои! Кто они?

Означают ли эти вопросы призыв к фискальной системе? Ни в коем случае! Наши ребята не прыгают под машины ради острых ощущений. И нет ни одного школьника, не знающего об опасности, какая кроется за привлекательной шапкой мухомора. А здесь человекомор! И для того, чтобы возложить на него запрет, не надо наушничать, надо сказать лучшему товарищу, предложившему испробовать: «Стой! Иначе беда!»

Я пишу «лучшему товарищу», потому что от нескольких услышал одно и то же: «Научил лучший товарищ», «Предложила лучшая подруга». И это правда!

Что это — испытание себя в глупом любопытстве или попытка занять место на ребячьей лестнице? Если в среде девятиклассников возникает понятие «престиж» в плане токсикомании, это страшно! Когда-то началось с желания иметь джинсы, магнитофон, а когда престижные вещи освоены и надоели, остается только престижно балдеть.

Как воздействовать на тех, кто еще не вкусил плоды этого зла? Рассказывать им о крысе? Она нажимала рычажок, раздражая только центр удовольствия, и умерла от голода и жажды. Так начиналась статья о токсикомании в молодежной газете. Но человек — не крыса, и главный путь в его просвещении — сознание. А коль так, то, возможно, не исключен и показ по телевидению тех, кто добровольно превратил себя в дурачка, чтобы каждый подросток сделал для себя вывод и выбор. Говоря о борьбе с наркоманией, министр внутренних дел А. В. Власов очень точно выразился по этому поводу: «Борьба с этим злом требует и просвещения, и шоковых методов (подчеркнуто мною. — А. Б.) антинаркотической пропаганды».

Нужно испробовать все возможные средства, когда речь идет о спасении юных человеческих жизней. Почему токсикоман остается наедине со своей бедой или, что еще хуже, в компании себе подобных? С родителей спрос особый. Но вспомним и о том, что почти все токсикоманы — пионеры и комсомольцы. Чем заняты школьные комитеты комсомола? Вопросами успеваемости, дисциплины. А учительские комсомольские организации? Не поверю, будто комсомольцы учителя не ведают о тревожных явлениях: в школе все друг у друга на глазах, токсикоман не может долго скрывать свой порок. Но если знают, почему не бьют тревогу? Я не о том, чтобы вызвать больного подростка на заседание комитета комсомола, «пропесочить» как следует и объявить выговор. Нет, репрессивные меры могут лишь ожесточить подростка, усугубить беду. Нужны иные подходы к юному человеку, неформальное участие в его судьбе. Но школьный комсомол еще и не начинал работу в этом направлении. Пора уже осознать опасность происходящих процессов и понять, что позиция невмешательства в подобных случаях безнравственна.

Точки, где тлеют искры, не есть что-то нам неведомое. Просто мы равнодушны и не хотим видеть то, что нам доставит новые заботы. Но завтра беда может прийти в ваш дом, к вашим сыновьям и дочерям! Нам не стоит делать вид, будто ничего не происходит. Произошло! И чем раньше мы поставим заслон, тем меньше трагедий предстоит пережить в будущем.

За примером не надо далеко ходить. Алкоголь! К чему привело близорукое равнодушие, известно — вошла беда сначала в дом, а потом в государство. И государство взяло развитие событий в свои руки. И мы должны признать его мудрость предвидения. «Стой! Дальше — беда!» С токсикоманией должно быть покончено в зародыше.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.