Осенью 1958 года всю страну облетели слова: «Семь — в пять!» Это ленинградские комсомольцы взяли обязательство к концу 1963 года достигнуть уровня производительности труда, намеченного на конец семилетки.

С заданием рассказать о сегодняшних делах молодых ленинградцев наш специальный корреспондент выехал в Ленинград.

Я решил: для начала пойду на станцию «Ленинград-товарный», погляжу на тяжелые составы, груженные станками, контейнерами с точными приборами, по-том в торговом порту увижу суда с грузами, на которых стоит маркировка «Ленинград», на которых помечено «Сделано в СССР», с грузами, на которых должно бы стоять рядом с фирменным знаком: «Сделано комсомольцами сверх плана». А там останется побывать на лучших предприятиях и выбрать для очерка несколько интересных эпизодов. Но, как иногда бывает, вмешался случай, и попутно с основным заданием я стал искать Командора.

Пожалуй, мало кто начинал поиски с такими исходными данными: неизвестен адрес, неизвестна фамилия, даже имени нет — лишь дружеское прозвище, оставшееся, наверное, от давних мальчишеских времен. И было три старых письма.

Собственно, с писем все и началось. Год назад их нашел мой давний знакомый бульдозерист Игорь Максимов, когда с бригадой строителей сносил один из старых домов на Петроградской стороне. Они были аккуратно завернуты в газету. По-видимому, выпали в суматохе переезда да так и остались в углу старой комнаты среди ненужных бумаг и обрывков обоев.

— Он стоящий парень, этот Командор,— сказал Игорь, передавая мне письма. — Вот найти бы его и рассказать о нем. Попробуй, а?

Легко сказать: попробуй. А как искать? Где искать?

Границы возможного

Была нормальная ленинградская погода: шел дождь. Блестел асфальт, отполированный водою, мерцали мокрые листья кленов в скверике возле управления Кировского завода, сплошным потоком шли люди от проходной, растекались между цехов и служб — близилось время смены. Олег Алексеев, комсорг механосборочного цеха, повернулся ко мне от окна и с сожалением развел руками.

— Так, с ходу трудно.. Ну, работаем, выполняем план. Самым серьезным делом был трактор. Слышал о «Кировце»? Двести пятьдесят лошадиных сил, универсальная машина. Мы делали опытные образцы. Ну, сделали, конечно, в срок. Знаешь, пойдем к Риму Ихсанову, может быть, он вспомнит что-нибудь подходящее для тебя. Он у нас начальник комсомольского контрольного поста.

Олег снова развел виновато руками и украдкой взглянул на часы. Он торопился.

И вот мы снова сидим в тесной клетушке цехового комитета, и Рим Ихсанов, спокойный, как пасечйик, раскрыв папку с документами, показывает графики дежурств, сигналы членов поста, контролирующих прохождение важнейших деталей. Рим очень обстоятелен. Он рассказывает И при этом время от времени останавливается, чтобы я успел записать. Я записываю, хотя цифры эти не так уж мне и нужны, ведь я-то приехал не за сводкой... Похоже, в этот раз придется уйти несолоно хлебавши.

И тогда, переводя тему разговора, рассказываю ребятам о Командоре и даю прочитать письма. Я вижу, как Олег скользит взглядом по неровным строчкам одного из писем, затем, прочитав, возвращается к началу и читает снова:

4:20-IV-1958 Привет из Казахстана!

Здравствуй, Командор!

Извини, что не написал сразу, как приехали,— не до писем было. Мы, как тот Чацкий, с корабля —на бал, с поезда — в мастерские, дня не отдохнули. А там и пошло-поехало: ремонт, скоро посевная, работы по горло. А домой придешь — только б до койки добраться. Сейчас вот тоже — спят все. А я решил: напишу.

Понимаешь, какое дело: все не выходят у меня из головы слова, какие ты мне тогда, на вокзале, сказал. Насчет того, что я смалодушничал и сбежал. Напорол Я тебе в тот раз ерунды сгоряча, извини, дело-то прошлое. В общем, прав ты был. Нужно мне было, конечно, согласиться с решением бюро и остаться. Должен был я, конечно, доучить ребят, раз уж взялся за это дело. Да ведь ты знаешь, как получилось: жили, работали, и тут на тебе — целина вразмах от края до края, романтика, трудности, палатки — у кого бы не засвербило на сердце? Так и меня захлестнуло. А тут тебе бюро: не отпускать.

Вот я и взвился. А когда ты мне еще на вокзале подбавил при всех — при ребятах, при Наташке,— обида взяла. А теперь вот все вспоминаю, как вы на нас всех смотрели, и чувствую: вам тоже хотелось бросить все и—_ айда! Да, я знаю: надо будет — тоже махнете, и не то что в Казахстан. И ты, и Мишка, и Наташка тоже. Так что извини за глупые слова.

Так я вот все это к чему веду, Командор. К тому, что если один раз так получилось, один раз смалодушничал, испугался будней этих, обычной нашей работы, так второго раза не будет. Это я твердо тебе говорю, ты мне поверь, и ребята пусть верят. В общем, так: было мое место там, на заводе, а теперь оно здесь. Теперь я уже здесь нужен и здесь буду. Ты не думай, что здесь легче — здесь тоже не пряниками кормят, здесь тоже работа. Так что мы снова каждый на своем месте. Ты там на своем, Командор, а я на своем здесь.

Вот так. А теперь спать буду.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.