Прошло два дня, а долгожданного звонка все не было. Время от времени, чтобы не создалось впечатление, что он кого-то ждет, Бугаев ходил в ресторан, просиживал там по нескольку часов. Исподволь приглядывался к официантам, к метрдотелям. Отпускал при случае веселую шуточку. Если официанткой была молодая женщина, заводил ни к чему не обязывающий, пустой флирт.
Бугаеву хотелось проверить, есть ли в ресторане еще один выход, кроме главного и черного хода во двор, откуда завозили на склад и на кухню продукты. Но Корнилов категорически запретил ему совать нос в подсобные помещения. Сказал: «Без тебя есть кому этим заняться». И вскоре, во время одного из своих контрольных звонков, Семен узнал от полковника, что такой выход есть. Старинный дом, первый этаж которого занимает ресторан, имел два двора-колодца. В один двор выходил черный ход, а в другой – несколько зарешеченных окон из подсобных помещений. Окна можно было открыть. В жаркие дни сотрудники ресторана – кастелянша, шеф-повар, работники бухгалтерии – этим постоянно пользовались. Но в тот поздний час, когда ушел из-под наблюдения рыжий парень, ни кастелянши, ни бухгалтеров в ресторане уже не было, комнаты их были заперты и опечатаны.
– Значит, шеф-повар у него знакомый? – спросил Бугаев.
– Интересуемся, Сеня, интересуемся, – ответил Игорь Васильевич. – Твой друг Белянчиков на два фронта разрывается, пока ты книжечки почитываешь.
– Какие книжечки? – обиделся Бугаев. – Вы когда-нибудь видели у рецидивистов книжечки дома?
– Да, – согласился Корнилов, – у них с литературой напряженно. Если только они книжками не промышляют. Но все равно отдыхай. Я думаю, эти дни придется у тебя из отпуска вычесть...
– Игорь Васильевич!
– Посмотрим, – усмехнулся полковник. – Если операция пройдет удачно, может быть, и засчитаем их рабочими днями.
...Рыжий парень позвонил ночью. Накануне вечером Бугаев сидел в ресторане, пришел в квартиру поздно и, приняв душ, лег спать. И сразу уснул, что в последнее время случалось с ним не часто. Телефонный звонок резко прозвучал в полупустой комнате. Раз, второй, третий... Бугаев слышал звонок, но никак не мог сначала понять, во сне звенит телефон или наяву. Ему снился какой-то красивый цветной сон, и в этом сне он, развалившись в удобном шезлонге в парке, на берегу моря, тоже слышал, как звонит большой красивый телефон, стоявший рядом на плетеном столике. И тянул руку к телефонной трубке, ожидая услышать мягкий ласковый женский голос. Проснувшись, наконец, окончательно, он стремительно соскочил с раскладушки и, натыкаясь на стулья, подбежал к аппарату. «Наверное, кто-то ошибся номером», – подумал он, снимая трубку, и спросил недовольно:
– Кто?
– Семен Иванович? – прозвучал мягкий баритон, и Бугаев сразу узнал голос рыжего парня.
– Семен Иванович спит по ночам! – грубо ответил Бугаев. – Чего надо? Федька, что ли? – назвал он первое пришедшее в голову имя.
– Семен Иванович, не серчай, – ласково, словно уговаривая ребенка, попросил баритон. Наверное, рыжий знал, что Бугаев вечером был в ресторане, и думал, что он пьян. – Это Василий. Нас с вами как-то Женя в «Адмиралтейском» знакомил. Помните?
– Мало ли кто меня с кем знакомил? – сбавляя тон, сказал Бугаев. – Если все начнут меня по ночам будить...
– Мне Женя срочно нужен, – перебил его рыжий. – Под зарез.
– Не знаю я никакого Жени, – сказал Бугаев. – Ошибся ты, парень. – И повесил трубку. Но телефон тут же снова зазвонил.
– Семен Иванович, да ты меня вспомнишь – в «Адмиралтейском» Жогин нас познакомил. Ты еще угощал нас шикарно. Коньяк «Отборный» заказывал... – Он замолчал, ожидая ответа.
– Кого я только не угощал... – пробормотал Бугаев, но уже примирительно. – Вроде голос мне твой знаком. Рыжий, что ли?
– Рыжий, – добродушно хохотнул парень. – Теперь вспомнил?
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Дисциплина труда – жизненный принцип рабочего Николая Васильева