Сначала должен извиниться перед читателями, приславшими множество откликов на статью Ольги Веровенио «Амбиция» («Смена» № 6, 1987 г.), за столь долгое молчание. Некоторые наши подписчики уже прислали повторные письма, требуя сообщить, как сложилась судьба Владимира Гулевича — молодого рабочего из карельского поселка Вяртсиля. Дело в том, что комиссия Карельского облсовпрофа, выезжавшая для проверки фактов на Вяртсильский металлургический завод, прислала в редакцию опровержение. В одном, правда, комиссия согласилась с выводами журналиста: «В статье правильно отмечен низкий технический уровень предприятия, неблагоприятные условия труда, нерешенные социальные проблемы». Но основной факт, послуживший поводом для выступления журнала в защиту молодого рабочего, категорически отвергается: нарушений законодательства, сообщает облсовпроф, при увольнении Гулевича не выявлено.

Таи кто же прав? Потребовалась новая командировка, новое разбирательство...

Поскольку история конфликта волочильщика проволоки Гулевича с директором завода В. А. Владимировым изложена достаточно обстоятельно в «Амбиции», напомню только финал.

19 июня 1986 года Володя получает выговор — за низкую трудовую дисциплину (не выполнил норму).

20 июня следует второй выговор — за отказ работать на волочильном стане 2/550.

21-го профком завода дает согласие на увольнение Гулевича В. П. по пункту 3 ст. 33 КЗоТ РСФСР (за систематическое неисполнение обязанностей без уважительных причин).

Сортавальский городской нарсуд отказал Гулевичу в иске о восстановлении на работе.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда Карельской АССР оставила кассационную жалобу Гулевича без удовлетворения.

Заведующая отделом облсовпрофа В. Н. Пивненко пояснила мне:

— Если б были хоть малейшие нарушения трудового законодательства при увольнении Гулевича, мы бы, разумеется, вмешались и потребовали восстановить его на работе. Но все было сделано по закону.

Валентина Николаевна, а также технический и правовой инспектора пробыли на заводе почти неделю. Результатом их командировки и явилась справка-опровержение. Приняли сотрудника «Смены», впрочем, вполне доброжелательно, постарались предварительно ввести в круг проблем, стоящих перед Вяртсильским заводом. В конце разговора, собираясь уже прощаться, я задал в общем-то необязательный вопрос:

— Ну, а какое впечатление произвел на вас сам Володя Гулевич? Так, чисто по-человечески?

— А мы с ним не беседовали.

— ?!

— Ведь мы обследовали общее положение дел на заводе, а не этот частный случай.

Признаюсь, я тогда не нашел слов по поводу такой интерпретации событий... В опровержении «частному случаю» посвящено три с половиной страницы машинописного текста. Комиссия, судя по всему, вполне добросовестно поработала с бумагами. Перечислены все взыскания, полученные Гулевичем с 1984 года, — за нарушения техники безопасности, дисциплины... Всегда ли бумаги справедливо, объективно характеризуют человека?

На следующий день в Сортавальском суде я читал «дело» Гулевича. Безнадежное, надо прямо сказать, дело. Два выговора есть. Согласие профкома есть. Гулевич пишет жалобы в судебные инстанции — получает отказы. Уже штук шесть получил. Получит и седьмой, потому что никаких процессуальных нарушений городской суд не допустил.

Не хочу — да и не имею таких полномочий — ревизовать решение суда. Но есть одно обстоятельство, которое в конечном счете должно было существенно повлиять на это решение.

Еще раз цитирую строчки из опровержения.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.