Я видела «Барабанщицу» Салынского в Театре Советской Армии. Там многое было лучше, но здесь подкупала искренность, бьющая через край радость любителя, ставшего актером.
Народный театр - вещь не новая. Но здесь, в городе, где когда - то не было ни одного драматического кружка, театр - гордость металлургов.
В краеведческом музее я увидела потертый пригласительный билет чуть ли не столетней давности. Какие - то любители приглашали желающих посетить их концерт. Они обещали, что в антракте «воду и конфекты» будут продавать самые красивые дамы города... Думали ли те любители, что в их Череповце создадут театр, в котором станут играть слесари и плотники?.. Сказали бы им тогда, что появятся у любителя сцена и кулисы, костюмы и софиты, а главное, благодарный, отзывчивый зритель, - пожалуй, и не поверили бы.
- А я вот всегда верил. - Николай Николаевич Корсаков, художественный руководитель и режиссер народного театра, большими шагами мерил просторную комнату для репетиций. - В деревне все смеялись надо мной, говорили: «Фантазер ты, Колька! Драматические кружки - не твое дело, да и пустое это занятие, больше для бездельников, чем для серьезных людей».
... Коля с детства любил читать стихи. Заберется, бывало, куда - нибудь в сарай, достанет потрепанную тетрадку с переписанными виршами и читает, читает, читает... Потом был фронт, радиотехникум, завод, но по - прежнему больше всего тянуло к театру. Бросил все, окончил режиссерский факультет при Доме народного творчества в Москве, получил право руководить драмкружками. Он приехал в Череповец, когда там не было ни одного клуба. Приходилось ходить в общежитие строителей за несколько километров. Но зато как приятно было слышать: «Ребята, артист пришел, собирай бригаду!» Эта бригада умела делать все: и петь, и танцевать, и рассказывать, и даже внимательно выслушивать мнение зрителей.
Комсомольцы отдали «артисту» целую комнату в клубе металлургов: «Твори, хороший человек, выдумывай, пробуй!» И потянулись к Корсакову заводские таланты. Сначала ставили одноактные пьески, потом комедии, а теперь доросли и до драмы.
... Танцует Нила - барабанщица.
Завтра она пойдет в цех, подойдет к своему крану и, наверное, подумает: как это хорошо, когда ей, крановщице Зине Нечаевой, совсем как настоящей актрисе, преподносят букеты цветов. Пойдут на работу и ее товарищи - актеры театра - формовщик Слава Румянцев, обрезчик Леня Крапович, машинист Гена Малышев.
Где-то в Ворошиловграде учится на курсах оператор блюминга череповчанин Валентин Терехов. Он не смог принять участие в «Барабанщице». «Пожалуйста, не забудьте оставить мне роль в новой пьесе», - писал он Николаю Николаевичу...
Последний раз мы шли на завод ранним утром. Энергично шагали к проходной парни, звонко смеялись девушки в лыжных брюках и цветных косынках, низко надвинутых на лоб.
Было что - то гордое, уверенное в этом движении людей к заведу.
Кто дал им великое право быть хозяином своего города, своей страны? Кто сделал их труд прекрасным подвигом, а отдых - обязательной наградой за труд? Кто вернул на завод Алмазова, посадил за парту Варлыгина и привел на сцену народного театра крановщицу Зину Нечаеву?
Макаренко как-то оказал, что хотя в нашей Конституции нигде не стоит слово «любовь», но за всю историю в ней впервые реально показано слово «Человек». Любовь к человеку, забота о человеке, уважение к человеку - вот что главное в Советской Конституции, вот откуда та щедрость, с какой она одарила людей великими правами на радость, свободу и труд. Впервые в истории поистине гордо зазвучало прекрасное слово «Человек». Закон всеобщего равенства и солидарности открыл невиданные возможности для расцвета человеческой личности.
Конституция провозгласила право на труд. Но разве это только право на получение работы и заработной платы? Нет, это право на творчество, созидание и вдохновение. Недаром творческая инициатива учтена в семилетнем плане. Не будь такого отношения к труду, разве могли бы мы только на одном стремлении к материальному благосостоянию привести страну к тому подъему, какой переживает она сегодня? Разве могли бы мы рассчитывать увеличить выплавку стали за два года семилетки на 10 миллионов тонн (для чего США потребовалось 12 лет!), если бы сталеварами не были такие парни, как Мальченко?
Разве случайно, что первым ударником коммунистического труда на заводе, где работает несколько тысяч человек, стала девушка? Нет, не случайно. Советская Конституция зафиксировала равные права мужчин и женщин. И женщины не подвели...
Наш советский строй сделал трудовых людей свободными. И когда я видела, как поздно вечером идут по городу патрули народных дружинников, как на собраниях принципиально и убежденно защищали рабочие свои права, как товарищи судили нарушителя общественного порядка, как внимательно слушал своих депутатов горновой Иван Гречушкин, я думала: вот она, подлинная демократия - живая, ощутимая, действенная. Народу даны колоссальные полномочия, и он умеет ими пользоваться.
Совсем недавно в Череповце открылся университет культуры. Три раза в неделю на разных факультетах шестьсот рабочих слушают лекции о сонатах Бетховена и поэзии Лермонтова, о Веласкесе и Станиславском.
Им это уже не просто интересно, им это нужно. Право на образование стало правом на всеобщее всестороннее развитие, на интеллектуальное обогащение. И не случайно так настойчиво повторял Саша Варлыгин, что у них все учатся. Это естественно в дни, когда мы ищем на фотографиях Луны хребет Советский и море Москвы. Новая техника, новые научные открытия теребят нас, беспокоя, требуют ежедневного расширения знаний. Недалек тот день, когда рабочий без высшего образования не сможет управлять станком. Вот почему страна строит школы, техникумы, институты. Вот почему в маленьком Череповце не хватает парт и аудиторий для всех желающих учиться...
Когда я узнала историю Александра Алмазова, то вспомнила юношу из Бордо, с которым случайно познакомилась во время Московского фестиваля. Он спросил меня о курортах и долго не верил, что отдыхать на курорте может каждый советский человек, что деньги на отдых ему дает профсоюз. Вспомнила я и случай в одной московской поликлинике. Как - то вечером к зубному врачу привели почтенную англичанку. Каково же было ее удивление, когда после лечения врач отказался взять деньги. Англичанка обиделась. «В нашей стране, - сердито заметила она, - бесплатно лечат только бездомных и нищих». Правда, она не сказала, сколько платят врачам остальные, но мы - то знаем, что сумма эта не маленькая...
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.