Большая мечта

Поздно ночью «Паллада» оставила за кормой Пловер. Холодный ветер гнал волны, которые с ревом бились о берег. Огоньки поселка гасли за серой пеленой дождя.

По узким металлическим ступенькам я спустился в кубрик. После дождя и ветра на верхней палубе здесь казалось - необыкновенно уютно.

Катер заметно покачивало, и то ли от ровного гудения дизеля, то ли от тепла и усталости стали мутнеть очертания печки; электрическая лампочка расплылась и завертелась...

Пробуждение наступило неожиданно: катер болтало так, будто кто - то хотел вытрясти из него все живое.

Шатаясь и не отрывая рук от поручней, я вышел на палубу. За штурвалом по - прежнему стоял капитан Николай Мазнев.

- Что, покачивает? - спросил он, смеясь. - Привыкай!

Я слабо улыбнулся. Но вид, внезапно открывшийся передо мной, заставил забыть качку. Волны поднимали нос катера выше самой большой сопки на горизонте, а потом с размаху бросали судно вниз так, что казалось, антенна вот - вот проткнет воду.

А над волнами величественно разгоралось утро. Слева - кипящее белыми бурунами море; оправа - каменистые берега. На сером небе, над самой каймой сопок, невидимый карандаш вычертил кровавую черту. Потом еще одну. И пошел расписывать огненными красками пустынное небо. Отблески красных туч падали на море, и свинцовые волны становились алыми. Боролись две краски: серая и огненная. Ветер бросал в наступление свинцовые тучи, но они окрашивались в красный цвет, который становился с каждой секундой все ярче. И внезапно из - за сопок взвился первый солнечный луч. Он пронзил тучи и наполнил их светом. Серое небо на глазах менялось. Оно становилось глубоким, светлым и необыкновенно голубым...

Катер жил своей обычной жизнью. Место капитана на вахте занял Андрюша Малигуткак, молодой эскимос с длинным спокойным лицом и узким разрезом глаз. Рука его привычно легла на штурвал.

На качающуюся палубу вышел его друг Михаил Пуглиткак. Миша отличный стрелок и, несмотря на свою молодость, опытный моряк. Он уже восьмой сезон охотится в море. Из машинного отделения выбрался чумазый механик Витя Михеев. Мне уже рассказали, что Витя самый веселый, и самый усатый человек в команде.

- Как самочувствие? - спросил он с едва заметным архангельским оканьем.

Над нами щелкает выстрел. На крыше рубки Миша Пуглиткак пробует винтовку. Я удивленно поднимаю голову.

- Видишь, «матрешки», - кивает Михеев на волны, где показывается усатые головы нерп.

Пули всплескивают вокруг них воду, но не пугают - любопытство сильнее страха. Еще выстрел. Есть! Подваливаем к убитой нерпе. На воду спускают байдарку и вытаскивают нерпу на катер. Михаил приносит широкий нож и начинает разделку. Сразу обнажается толстый слой жира, шириной в четыре пальца.

Витя Михеев смеется:

- Вот удобно. Ни тебе свинофермы, ни пастуха - наши поросята сами в море пасутся.

Наступает время обеда. Мне немного не по себе: трудно в первый раз пробовать нерпятину. Но когда на стол ставят две общие миски с дымящимся темно - красным мясом и все начинают аппетитно жевать, колебания пропадают. Не мешает даже и легкий привкус рыбы. Затем поровну делятся лакомства - нерпичье сердце, легкие и печень...

Вечер. Капитан, отдохнув после вахты, откидывается на спинку диванчика.

- Эх, много я поплавал да поохотился на своем веку!

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.