1

Утром встревоженно гудел весь поселок. В каждом доме обсуждали новость: ночью старый Тынаургин вынес тело умершей жены, положил на сопке вместо приманки, расставил вокруг капканы, а на рассвете принес домой три еще теплых песца, отливавших едва заметной весенней желтизной...

Александр узнал об этом позже всех.

- Разве жена Тынаургина болела? - спросил он одного из чукчей. - И кто разрешил так дико хоронить ее?

- Не знаю, - ответил тот. - Спроси Тынаургина.

Холодный, резкий ветер с океана сек лицо. Александр натянул на глаза волчий малахай и пошел вдоль берега. Намеренно замедляя шаги, он думал, как говорить со стариком. Во всем, что случилось, он винил только себя.

Старик стоял на коленях и медленно втирал в вывернутую шкурку песца жженые отруби.

- Этти, - по-чукотски поздоровался Александр, но Тынаургин даже не шевельнул головой. - У тебя умерла жена?

Коричневые сухие ладони старика мягко кружили по шкурке. Несколько минут оба молчали. Вдруг старик поднял глаза.

- Танникай... Чего тебе надо? Келе приходят к человеку один раз. Они придут и ко мне и к тебе. Ты говоришь, что мог бы спрятать Тынене от смерти. Я не верю тебе. Ты танникай... Вот почему я не звал тебя давать ей сухой снег в бумажках. Что с того, что ты надел торбаса, малахай!... Тебе не понять нашей жизни. Моя жена и после смерти подарила мне трех песцов. Смотри...

Он вывернул шкурку и поднял ее к свету. Белый мех заиграл, засеребрился в солнечных отблесках, Глаза старика насмешливо сузились...

Так впервые услышал Александр свое прозвище - «танникай». Танникай - значит доктор. Но слово вмещало в себя и много других значений: чужой, пришелец, маленький...

Доктор, чужой, маленький... Под торбасами хрустел плотно утоптанный снег. Александр шел домой, низко опустив голову, и с горечью думал о словах Тынаургина. Да, нелегко было начинать путь врача здесь, в тундре...

Свою работу Александр начал с обхода бревенчатых домов, вытянувшихся изогнутой цепочкой вдоль берега. Черноглазые ребятишки смотрели на него с любопытством, смуглые лица взрослых не выражали ничего, кроме безразличия. В домах его встречали гостеприимно, угощали чаем и, пока он медленно прихлебывал из блюдечка, негромко переговаривались между собой гортанными словами.

Прошли три долгих зимних месяца, но многое оставалось таким же, как было. В больницу лишь изредка заглядывали простудившиеся охотники и просипи таблетки аспирина.

Один за другим тянулись скучные дни в пустом доме и тоскливые вечера с воспоминаниями о Львове, цветущих каштанах, веселых друзьях... Часто заходил начальник почты Лаврентьев, успокаивал бесчисленными советами.

- Зарплата тебе идет? Идет, - говорил он. - Больных нет? Нет. Ну и не горюй! Живи, а тоска пройдет...

2

Александр мог бы отложить поездку в тундру до лета. Но хотелось скорее побывать в самых дальних бригадах, испробовать свои силы.

То, что случается в первый раз, обычно запоминается на всю жизнь.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.