Ей было шестнадцать лет

... Дусю привезли в Кировский поселок, где находился штаб карательного отряда.

В комнате, куда ее ввели, сидел, откинувшись на спинку стула, офицер. Смерив девушку взглядом, он спросил:

- Где находится отряд Сорокина?

Не получив ответа на вопрос, офицер подошел к Дусе и наотмашь ударил кулаком в лицо. Девушка упала.

- Привести в чувство, - буркнул офицер, - и раздеть догола!

Солдат плеснул из кружки воду, затем бесцеремонно поднял Дусю на ноги.

Несколько мгновений офицер молча разглядывал стройную фигуру девушки, затем проговорил:

- Ты могла быть хорошей любовницей немецкого солдата. Такая девушка не должна заниматься политикой... Скажешь, где Сорокин, - мы устроим твою жизнь. Не скажешь - прикажу вырезать на груди звезду... Ну, говори!

Дуся широко открыла глаза, откинула голову: нет, она не станет предателем, не будет просить пощады...

Гордо и звонко прозвучал ее голос:

- Я комсомолка и не боюсь вас. Советские воины отомстят за меня!

Офицер сбил девушку с ног и, приказав солдату держать голову партизанки, начал вырезать на ее груди пятиконечную звезду.

Через несколько минут палач распорядился:

- Собрать население поселка! Дусю снова привели в чувство, кое - как одели, усадили на стул. Чтобы не кричать от боли, она прикусила губы. Перед ее глазами все плыло, как в тумане.

- Веди на улицу! - скомандовал офицер.

Дусю вывели во двор. Было холодно, ветер раскачивал голые ветви деревьев. Хмурое небо, казалось, опустилось к самой земле. Дуся шагнула к воротам, через верхнюю перекладину которых была перекинута веревка, увидела людей, тесно прижавшихся друг к другу, подняла руку и крикнула:

- Смерть фашистским оккупантам!

Удар в спину повалил ее на снег. Трое солдат связали ее ноги и потянули за конец веревки...

Толпа ахнула. Кто - то приглушенно крикнул: «Гады!...»

- Разойдись! - гаркнул офицер и, когда народ рассеялся, приказал опустить подвешенную на землю. Через несколько минут Дуся открыла глаза.