Письма, написанные кровью

Служащий, спросив фамилию отца, равнодушно произнес:

- Ван Фу - дин вычеркнут из списка работников нашей кампании. Давно этого старика следовало выгнать...

Ван Сяо - хэ побрел вдоль набережной Хуанпу. Солнечные лучи лениво скользили по поверхности реки; мутная вода плескалась о берег, о борта английских, французских, американских и японских судов.

На следующий день Сяо - хэ пришел в школу задумчивым. После уроков он рассказал обо всем случившемся Тун - цюаню.

- Ну что ты теперь думаешь делать? - спросил друг.

- Нужно кончить школу, - ответил Сяо - хэ, - изучить английский язык, а потом уж решать.

- Ты считаешь, что, выучив английский язык, пробьешь себе дорогу? Нет, друг, надо выучить другой язык... Кем был твой дед?

- Рыбаком.

- А отец?

- Сначала кули, а потом кочегаром.

- А ты окончишь школу и будешь таким же чиновником, какой вчера выгнал с работы твоего отца?..

- Нет, - запротестовал Сяо - хэ, - я не буду таким! Я стану бороться!

Вечером Тун - цюань пригласил Ван Сяо - хэ домой и дал ему книгу «Мать». Сюй Тун - цюань был коммунистом. Он давно присматривался к Ван Сяо - хэ. Ему нравился этот серьезный юноша. Из него, думал Тун - цюань, получится настоящий революционер. И он не ошибся. Вскоре Ван Сяо - хэ снова пришел к нему.

- Какие люди! - восторженно воскликнул он, возвращая книгу.

Сюй Тун - цюань, скупой, как все китайцы, на внешнее выражение чувств, крепко пожал руку юноши.

- Ищи, Ван, таких людей среди китайцев!

- А есть у нас такие люди?

- Есть.

Жизнь подобна стремительному потоку. Если человек идет по нему один, - поток сшибает его с ног. Надо идти вместе с другими, крепко взявшись за руки. Эту истину давно понял Сюй Тун - цюань. И именно она привела его в Коммунистическую партию Китая. Сюй видел, как внутренне загорелся, воспрянул его друг Сяо - хэ, но считал еще преждевременным предлагать ему вступить в партию: пусть сам придет к такому решению.

В Шанхае свирепствовала японская военщина, от оккупантов не отставали и их китайские прихвостни. Преследовались даже школьные математические кружки. В пригородах каждую ночь убивали рабочих и студентов. Общество учащихся ушло в подполье.