- Знаете, я вернулся из армии месяц тому назад. Был у меня там взвод, а здесь три морга земли. Сколько бы каждый из вас намучился до войны, чтобы купить какой ни есть участочек! А сейчас вам задаром дают землю, и вы еще оглядываетесь, Климека слушаете. Известное дело, вам, староста, до войны неплохо с помещиком жилось, вот вы и хотите, чтобы вернулись те времена. Да мы этого не хотим! Не пугайте нас, что помещик вернется: кончилась помещичья власть и эксплуатация. Каждый будет теперь здесь хозяином, и никто не станет обрабатывать Климеку его сорок моргов! Ему легко кричать - воровство! А как мы до войны батрачили за гроши, чтобы с голоду не подохнуть, - это не было воровство? Нет?!

Собрание затянулось. Мы возвращались ночью. Было темно и тихо. Звезды серебрились, как роса на листьях деревьев. Груда, довольный, что - то мурлыкал про себя. Вдруг из кустов около леса кто - то выстрелил. Раз, другой...

- Ложись! - крикнул Андрей и рухнул в борозду. И почти тотчас же заговорил его автомат. Он прошелся по лесу тремя короткими очередями. Наступила тишина. Мы доползли до придорожных кустов, а лотом, пригибаясь как можно ниже, бегом бросились к усадьбе. Землемеры еще сидели за работой.

- Что это за стрельба? - спросил один из них, не поднимая головы от стола.

- Э, как всегда, - буркнул Груда. - По ночам нужно будет сторожить. Нечего и говорить, что нас постараются прикончить. Сегодня твоя очередь, Стефан.

Утром пришли несколько крестьян с плугами. Вдоль шнуров, протянутых землемерами, они провели глубокие, ровные борозды. Мне очень хотелось спать. Помню только, что после обмера каждого участка глаза крестьян начинали радостно блестеть. Участков становилось все больше и больше. Огромная зеленая поверхность косогора трескалась, распадаясь на ровные прямоугольники.

Вечером мы снова пошли в деревню. В школе собралась молодежь. Мы очень сердечно поговорили, а потом все вместе танцевали и пели до поздней ночи. Груда все время шутил, как заправский конферансье. Я и не знал, что у него так сильно чувство юмора, кто бы мог подумать! И еще я заметил, что во время общего веселья Ян отозвал в сторону несколько человек и, как всегда, что - то с жаром говорил им. До меня только донеслись слова: «Союз борьбы молодых».

Раздел земли подходит к концу. Сегодня в нас опять стреляли. Больше писать не хочется. Спать, спать».

Здесь кончался крупный, неровный почерк и была пропущена пустая страница. Потом кто - то продолжал записи старательно и аккуратно:

«Вчера, когда мы возвращались из деревни, застрелили Стефана Клятта. Тело его мы отнесли в город. Я прочитал то, что он здесь написал, и решил продолжать. Может быть, кому - нибудь все это пригодится. Жаль Стефана, но важнее всего в данном случае то, что он выполнил свое задание. Стефан, наверное, выразил бы все это лучше меня, но не знаю, чувствовал ли он это так, как я. Тяжело, очень тяжело, и подчас кажется, так бы и махнул на все рукой; но когда увидишь, как люди делят панскую землю на свои крестьянские участки, теплее становится на сердце.

Работа у нас дьявольски трудная: в деревне кто - то мутит, подстрекает мужиков, рассказывает им всякие глупости. Очевидно, это Климек; ксендз тоже недурно ему помогает. Около молодежи последнее время крутится сын Климека. Надо будет объяснить людям, что эти трое только притворяются друзьями, а на самом деле готовы кожу содрать с любого. Надо организовать в деревне ячейку «Союз борьбы молодых». Молодежь на это пойдет охотно.

Мы с Андреем опять были в деревне. У нас уже есть несколько надежных людей. Этот Розмах, что вернулся из армии, лучше всех и, очевидно, неплохо будет вести организационную работу. Надо будет почаще сюда приезжать, помогать им. Ячейку мы организуем завтра после торжественного собрания, посвященного закреплению земельных наделов в пожизненное пользование.

Вечером, когда мы возвращались, нас опять обстреляли. Выкурить нас хотят, мерзавцы, черт их возьми! Но мы не растерялись: стали их преследовать. У меня зрение хорошее, и я видел, что бандиты убегали в сторону усадьбы ксендза, хотя Андрей и не верит. Эге, уж не банда ли здесь какая - нибудь действует заодно с отцом - настоятелем?»

Снова была белая страница, а потом шел уже другой почерк:

«Здесь писал Стефан Клятт, потом Груда, а теперь я - Андрей Кревны. Янка Груду вчера убили. Расскажу все по порядку.

Вчера приехал уполномоченный, и мы провели торжественное собрание. Люди плакали. Даже у Груды слезы стояли на глазах. Потом в школе организовали небольшой вечер. Конечно, без водки не обошлось (кто - то в деревне гонит самогон), но вообще было очень хорошо и приятно. Вечером мы собрали молодежь в клубе. Груда, освещенный маленькой керосиновой лампочкой, висящей под потолком, начал говорить. У меня почему - то клубок подкатился к горлу. Ян говорил от всего сердца, но коротко. Потом опросил, кто хочет записаться в Союз. Все стали тесниться к столу. Последним подошел сын Климека. Янек посмотрел на него испытующе:

- И вы тоже?

Младший Климек, не глядя ему в глаза, ответил задиристо:

- Конечно!

- А вы знаете, за что борется наша организация?

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.