- Ты же ее заочно знаешь!

- Нет, - говорит, - уже познакомились... Она тоже в Москву. Я принес ей пирог с тайменем и с рисом, мать испекла... А который вагон - из памяти вышибло. Может, дорогой встретишь и передашь?

- А какая она из себя, радистка - то? - спрашиваю.

Поезд как раз тронулся. Пассажиры зашумели, и Сергей показал невысоко так от земли: дескать, вот какая радистка! Чудной!

Пока мимо мелькали знакомые таежные места, я с пирогом в руках наскоро прошел по ближайшим вагонам. Пассажиры оглядывались на меня, смеялись. Один какой - то задорный парень сказал мне вслед:

- Вот это ничего, с запасцем поехал, до морковкина заговенья хватит!

- По комплекции, - отозвался другой пассажир, - видишь, в плечах - то как раздался! Не иначе, забойщик или охотник - медвежатник.

А пирог и на самом деле был необычайно большой, он даже прогибался у меня в руках. Но сколько я ни заглядывал в купе, сколько ни ходил, радистки мне так и не удалось отыскать: ведь кроме того, что она маленького росточка, я о ней ничего не знал. Вернулся в свой вагон, завернул сережкин печеный дар в газету, положил на столик, а сам скорее к окну.

Кто отправлялся впервые за свою жизнь в дальний путь, тот, конечно, поймет меня: не отходя ни на шаг от окна, я все смотрел и смотрел, как мимо плывут таежные горы и пади, громыхают под колесами железные мосточки, как взлетают и падают, скрываясь в пихтовой зелени, бесконечные провода. И стоять бы мне, наверное, да стоять так вот у окна, не тронь меня кто - то за локоть и не попроси:

- Мне бы маленькую щелочку, чтобы в окно заглянуть, а то из - за вас свету белого не видно!

Голосок тихий, но настойчивый. Оглядываюсь - и вижу синие девчоночьи глаза. Солнышко как раз сверху светило, и я заметил под этими девчоночьими глазами летучие тени от длинных ресниц. Почему-то оробел и поспешно отступил в сторону. А потом сижу в своем купе и тайно (каюсь!) разглядываю девушку у окна. Высокая, в синем костюмчике, две длинные, тяжелые косы за плечами и еще краешек маленького уха виден: она же ко мне спиной стоит! Но синие глаза и ресницы!... Секунду посмотрел и сразу запомнил. Видите, какие истории случаются. И вдруг думаю: а может, это не единственная секунда, а может, мы будем вместе ехать до самой Москвы?

То ли я так настойчиво смотрел на девушку, что она почувствовала это, то ли ей надоело стоять в одиночку, но она вдруг круто повернулась, прямо - таки ожгла меня своими синими глазами и ушла в соседнее купе. А утром я ее снова увидел у того самого окна. Заговорить не заговорил, а про себя подумал: если в Новосибирске она не сойдет с поезда, значит, поедем вместе до столицы.

И в Новосибирске рано - рано утречком я увидел ее, и опять у моего, у того самого окна. Это с ее стороны было чуточку даже невежливо. Хотел было пробежаться по перрону, но стерпел, устоял на месте. Одним глазом смотрю на улицы, а другим - на девушку. И вдруг меня будто кто за ворот рванул: девушка - то плачет! Смотрит в окно, а слезы из ее глаз так и текут, так и текут. Первая - то мысль была: надо какие - то меры принимать, немедленно. Может, кто обидел? Оглядываюсь, но вокруг никого, ни души. Кто мог обидеть человека, кто посмел?

Сделал шаг, набрал полную грудь воздуха и только хотел спросить, как полагается в таких случаях, но не спросил, не успел. Девушка приметила меня, подняла заплаканные глаза и легонько качнула головой: дескать, это «и. чего, это пройдет.

Что на это скажешь? - Я чуть не на носочках удалился. И думаете, от этого мне легче стало? Как бы не так! Пала на ум неотвязная думка: что за человек девушка из наших таежных краев? Какая причина в ее слезах? Думаю день, думаю вечер и утро и за всем этим незаметно для себя съедаю рыбный пирог, предназначенный для незнакомой радистки. Съедаю до крошки. Один, может, я и не управился бы, да мне сосед по купе помог, старичок, осмотрщик вагонов со станции Кемерово. Этот старичок, исполняя свою железнодорожную работу, наверное, не сгибаясь, под вагонами ходил: маленький... Руки короткие, широкие в ладонях, коричневые, как из старого березового корня; череп блестящий, а на лице, кроме усов и бородищи, ничего не видно: ни носа, ни рта, ни щек, - одна аршинная вдоль и поперек борода да еще остренькие глазки поблескивают. Первые двое суток он говорил всего по нескольку слов в день. Утром спрашивал:

- Водные процедуры принимал, Володимер?

- Обыкновенно, - отвечал я. А после того, как мы незаметно употребили рыбный пирог, старичок (я его называл папашей) почему - то разговорился.

- По личным или по государственным в путь - дорогу? - спросил осмотрщик.

Я пощупал в кармане отредактированную и напечатанную речь, которую должен был произнести на конференции, и, кажется, приосанился.

- По государственным, - говорю. - А вы?

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.