Летним вечером на берегу Клязьмы загорелись два костра. Один большой, другой поменьше. Два огненных клина задрожали на темной глади реки. Один доходил почти до середины потока, другой держался поближе к берегу.

Мне хорошо было видно ребят, окружавших костры. Ветер доносил обрывки слов, звуки песен. Взгляд мой почему-то все дольше и дольше задерживался на маленьком костре. Что-то громкое, веселое, задорное происходило возле него. И каждый раз, когда начинали звучать новые раскаты ребячьего смеха, казалось, что костер вспыхивал ярче. При свете горящего хвороста я стал замечать, как фигурки ребят от большого костра все чаще и чаще перебегали к маленькому. Огненный гудящий столб большого костра постепенно становился ниже, как будто каждый убегавший к другому костру захватывал с собой частицу гудящего смоляного жара.

«Что же там такое происходит?» - заинтересовался я.

У бывшего большого костра я встретил вожатую, окруженную стайкой пионеров.

На лице у этой высокой, коротко остриженной девушки было смущение.

- Мы проводили тематический костер, - начала объяснять она, - а пионеров почему-то потянуло к тому костру. Его устроили местные деревенские ребята.

И вдруг в глазах вожатой сверкнула решимость, она, словно спохватившись, взяла себя в руки и властно крикнула:

- Сейчас же вернитесь!

Но голос ее безответно прозвучал над вечерней рекой. А от маленького, уже успевшего разрастись костра долетали смех и песни. Слышался бойкий голосок:

- Кто хочет печеной картошки?..

Помнится, я долго стоял рядом с растерянной вожатой и испытывал острое чувство обиды за то, что костер, горевший рядом со мной, носил скучное название «тематический» и что не было в нем той души, того негасимого пионерского огонька, который на всю жизнь остается в сердце советского человека.

* * *

Прошлым летом я совершил большую поездку по пионерским лагерям Ульяновской, Куйбышевской, Пензенской областей.

Дорога от лагеря к лагерю шла по живописным взгорьям и пахучим сосновым лесам, она пересекала извилистые реки и плавно огибала озера. Лагери были окружены поистине сказочными местами! Пещера Степана Разина, о которой в народе рассказывают легенды... Парк помещика Поливанова, где безымянные крепостные садоводы когда-то посадили свыше ста пород разных деревьев... Белое озеро - современник ледникового периода...

Но не этот мир, зовущий в далекие походы, будящий воображение, рождающий в сердцах мечты, царил в пионерских лагерях: полновластным хозяином там являлся «план».

Я был во многих лагерях, читал десятки планов проведения всевозможных лагерных мероприятий. И все они, как родные братья, оказывались похожими друг на друга, написаны были одним языком, словно их составляла одна рука.

Обычно разукрашенный, как праздничный пирог, план занимает большой лист бумаги. На этой площади хватает места для многих мероприятий, но то, к чему рвется горячее ребячье сердце, то, что может захватить пытливую детскую натуру, остается где-то за рамками плана. Такой план ограничивает смелые порывы, держит за руку пионерскую инициативу (план нельзя нарушать!), своей деспотической волей нависает над всей лагерной жизнью.

План - это не только кусок ватмана с нанесенным на него распорядком проведения мероприятий. За скучным планом зачастую стоят скучные, равнодушные люди, которые без любви, без выдумки занимаются пионерской работой.

Наиболее живые, смелые ребята неизбежно вступают в конфликт с таким планом.

* * *

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.