* * *
А разве нельзя зажечь зимой настоящий, живой, пахнущий дымом и смолой костер! Зажечь его вдалеке от теплого школьного зала, на снегу, на опушке леса. Чтоб над головой трепетали алмазные огоньки морозных зимних звезд, а вокруг расстилались белые поля. Лыжи воткнуты в снег. Снежинки тают в клубах дыма... Это привал смелых путешественников, бесстрашных изыскателей. Это лагерь отважных защитников Родины, выполняющих боевое задание. Это... Да мало ли какую ситуацию может создать живая фантазия ребят! Мало ли как может она истолковать этот вечерний костер! Такой костер придется пионерам по душе, у такого костра и берет начало романтика пионерского движения.
Но романтика - понятие широкое, и не всегда она возникает под колючим, ледяным ветром, при свете кострового пламени. Романтику можно сравнить разве с редким красивым цветком, который умелые и мудрые руки садовника могут вырастить и заставить зацвести на любой почве.
Класс... Простой класс с доской, на которой еще свежи следы последнего урока, с холодным комочком мела, отдыхающим до завтрашнего дня. Но ребята, притихшие за партами, не видят ни доски, ни мела. Стены класса раздвинулись. Пол превратился в палубу китобойного судна. И вокруг - безбрежный простор океана.
Это чудесное преобразование сделал не маг и волшебник, а отец одного из членов пионерского отряда, гарпунер китобойной флотилии «Слава».
И не такой уж он искусный рассказчик. Говорит просто, спокойно. Но его слова волнуют ребят своей правдой, своей близостью к большой жизни, полной героической романтики. А ведь для бывалого моряка все это будни, трудовые будни.
И, разговорившись, вспомнит моряк о своих пионерских годах и, может, набравшись смелости, споет сегодняшним пионерам любимые песни пионеров минувших лет.
Уйдут ребята с такого сбора очарованные, унося с собой образ человека, который был, как и они, пионером, а вот стал отважным моряком.
Как легко и просто организовать такой сбор! Ведь многие из родителей пионеров - бывалые, немало повидавшие на своем веку люди. Разве нельзя пригласить их на сбор, заменить скучные беседы простым рассказом очевидца? Можно. Но для этого пионерские руководители должны понять, что бывалые люди - самый богатый источник пионерской романтики.
* * *
Возвращаясь к разговору о двух кострах - о большом, пионерском, и о маленьком, «нетематическом», запросто разложенном местными ребятами на берегу Клязьмы, хочется подчеркнуть еще один существенный недостаток в пионерской работе.
Пионерские организаторы не умеют поддерживать инициативу детей, направлять ребячью энергию на интересные, полезные дела. Подменяют ее своими установками, страшно боятся отступить от известных форм и от того пресловутого стандартного плана, который зачастую превращается в тормоз, мешающий развитию самодеятельности. Порой смелое проявление внеплановой инициативы объявляется нарушением пионерской дисциплины.
Если бы пионерские руководители посерьезнее задумывались над природой проступков, если бы они не только взыскивали за эти проступки, но находили бы им порой внутреннее оправдание, то куда лучше удавалось бы сплачивать и воспитывать пионерский коллектив.
Больше смелости и выдумки! Больше опоры на пионерскую самодеятельность!
... Тихое июльское утро широко распростерло свои голубые крылья. Еще крепко спит славная дружина лагеря. Еще красный вымпел опущен к подножью мачты.
В этот миг у входа в пионерский лагерь показались трое ребят. Несмотря на ранний час, все они были одеты в полную пионерскую форму, на них белые рубахи, алые галстуки. Один из ребят держал в руках какой-то сверток, другой - горн. Третий, видимо, командир этой таинственной группы, внимательно осматривался вокруг, прислушиваясь к утренним звукам. Наконец он сказал:
- Давай!
Луч сверкнул в серебряном раструбе поднятого горна. Горнист вздохнул, и ясная тишина огласилась громкими, легкими, разлетающимися во все стороны звуками: та-та-ра-та, та-ра! И вдруг, как сонное царство, освобожденное от чар смелым витязем, лагерь проснулся, ожил, пришел в движение. Захлопали края палаток, ребята высыпали на лужайку.
Тогда командир сделал мальчику со свертком знак: «Действуй!»
Тот только и ждал этого сигнала. Подбежав к ближней палатке, он передал сверток какому-то парнишке с двумя алыми нашивками на рукаве:
В 12-м номере читайте о «последнем поэте деревни» Сергее Есенине, о судьбе великой княгини Ольги Александровны Романовой, о трагической судьбе Александра Радищева, о близкой подруге Пушкина и Лермонтова Софье Николаевне Карамзиной о жизни и творчестве замечательного актера Георгия Милляра, новый детектив Георгия Ланского «Синий лед» и многое другое.