В первый раз в жизни я ел подлинно роскошный обед с невиданными мною кушаньями, начиная с черепахового супа. Вина подавались каждому, какого кто желал. Кофе, ликёры.

Встали из-за стола с шумящими головами, вышли из ресторана. Я разочарованно шепнул Бакшееву:

- И всё?

Хотелось ещё чего-то, весёлого и яркого, что-нибудь предпринять, шуметь, смеяться, куда-нибудь ехать.

Бакшеев улыбнулся:

Шехеразада только начинается.

Мы вышли на площадь. Солнце уже село, и, как всегда на тропиках, быстро наступила ночь. На востоке стоял огромный месяц. Чохов сказал:

- У меня тут под городом есть небольшая дачка. Так, паршивенькая. От скуки не желаете ли, - прокатимся, поглядим.

- С удовольствием.

С самых тех пор, как мы вошли в ресторан, у Чохова опять был английский надменный вид, и говорил он, цедя сквозь зубы. Медленно и громко он ударил два раза в ладони. Из-за угла вылетела великолепная, просторная карета, запряжённая четвёркой белых красавцев-коней На козлах сидел с длинным бичом индус в тюрбане, с бородою по пояс. На запятках кареты другой индус. Он соскочил и распахнул дверцы кареты.

Мы сели. Лошади понеслись. Карета мягко покачивалась. Резина шуршала по гравию. Тёмно-синее небо, узорно вырезные листья пальм, ярко-белый месяц, поблёскивающая под ним гладь озера. Было красиво неестественной, оперной правотою. Вот сейчас в красном мундире английского офицера из-за угла буддийской пагоды выступит Собинов и запоёт арию из «Лакмэ».

Ехали с полчаса. Свернули с шоссе в сторону. Роскошная арка-ворота, освещенная бегающими отблесками. По обе стороны въезда стояло по семь индусов с факелами в руках Карета обогнула огромный, пряно благоухающий цветник и подкатила к крыльцу трёхэтажного деревянного дома в русском стиле, с петушками и резными карнизами. У входа тоже стояли индусы с факелами.

По широкой лестнице мы поднялись во второй этаж. Чохов исчез. Бакшеев заговорил вполголоса:

- Вы замечаете, он занят только вами. Мы ему неинтересны, - всё давно уже знаем. А перед вами он сейчас пойдёт развёртывать свою Шехеразаду... Здесь, во втором этаже, он живёт сам, внизу - служащие, а в третьем - любовница его. Только её он нам не покажет. У него на острове ещё две виллы - на чайной и на кофейной плантациях, и в каждой вилле ещё по любовнице.

Мы сидели в комнате, убранной в мавританском стиле. Оживлённый, вошёл Чохов. Он по-детски сиял, как будто сейчас перед ребёнком должна была распахнуться дверь на залитую огнями ёлку.

- Ну-с! Вот-с! - обратился ко мне Чохов - Не угодно ли поглядеть. Комната в чистейшем мавританском стиле! Много я на неё потратил времени и средств. Вот, например, табуреточка...

Я уже раньше обратил внимание на круглые табуретки, чудесно вырезанные из чёрного дерева.

- Вот! Табуреточка-с!... Возьмите в руки!

- Да я и так вижу, прекрасная табуретка.

- Ну, возьмите же в руки! - просящим голосом обижаемого ребёнка сказал Чохов.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.