А пока Приходько при каждом выстреле все еще пригибался, шарахался в сторону, Федоровский принял над ним негласное шефство. Он водил его с собой в разведку, брал в засаду. В часы отдыха Федоровский давал Приходько читать ротный журнал, в котором, пусть скупо, записывались подвиги бойцов. Так он узнал историю своей части, ее трудный, полный испытаний боевой путь.

Однажды Приходько прочел в журнале запись о подвиге тринадцати бойцов роты товарища Коновалова, которые отразили атаку фашистских танков. Все герои погибли, но не дали врагу проникнуть в зону нашей обороны. Боец Казамбетов, израненный, полуживой, с двумя минами в руках бросился под гусеницы танка.

Приходько был потрясен. Он долго беседовал с Федоровским.

- Умирают, а бьют немца! - повторял он. - Скажите, товарищ младший политрук: в той роте все бойцы - такие бесстрашные люди?..

Прошло еще два дня. Приходько специальным приказом был переведен в роту Коновалова. Прощаясь с Федоровским, он сказал:

- Постараюсь не посрамить ни вас, ни себя, товарищ младший политрук. Только вот не знаю, что с собой делать: огня опасаюсь...

Приходько «брал себя в руки». Он так же, как и мы, ходил в атаки. Он делал то, что делали мы, но получалось у него все как бы автоматически, будто он делал это отсутствуя, полусознательно. Он стрелял, но не целился. Он как автомат делал то, что делали бойцы.

Но азарта боевой схватки он не ощущал, как не чувствовал и веселья боя.

- Все бы ничего, - жаловался Приходько, - да вот огня боюсь! Батя у меня сгорел, с тех пор я и сторонюсь огня...

Политрук Князев поручил старшине Карповскому сержанту Добровольскому брать с собой Приходько в разведку, приучать его не бояться огня противника. Они терпеливо тренировали красноармейца: посылали его в головной дозор, а сами шли следом, чтобы он не растерялся в случае, если встретится с врагом. Они учили его ползком добираться до определенного рубежа и тоже ползли с ним, чтобы он убедился: ничего страшного нет, если действуешь быстро и умело.

- Ну как Приходько? - спрашивал политрук у старшины Карповского.

Старшина вынимал засаленную книжечку. В ней он вел сложную «двойную бухгалтерию» закалки бойцов. В первой графе значились фамилии новичков, во второй - приобвыкших, в третьей - выдержавших испытание, в четвертой - бывалых воинов.

- Так что, товарищ политрук, боец Приходько переписан во вторую графу: не боится, но все же опасается...

Наше подразделение защищало высоту К. У переднего края обороны были восемь бойцов. Пятый час они отражали атаки врага.

Во втором ряду окопов лежали старшина Карповский и Приходько. Вдруг старшина приподнялся и прислушался.

- Приходько, - сказал он, - я тут один побуду, а ты возьми несколько шинок и стащи их на передний край. Слышишь, ребята без патронов остаются.

- На передний край? - нерешительно переспросил Прикодько. - Огонь такой...

- А если бы ты был на их месте? - и старшина внимательно посмотрел на бойца.

Не знаю, что произошло с Приходько. Ни слова не говоря, он схватил несколько шинок и под вражеским огнем быстро направился к переднему окопу. Когда Приходько возвратился, старшина не сказал ему ни слова. Только ночью, укладываясь спать в землянке, он пробурчал:

- Тебя, Приходько, видно, пора в третий разряд переписывать...

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.