Всенняя командировка

Виктор Суглобов| опубликовано в номере №1270, апрель 1980
  • В закладки
  • Вставить в блог

Рассказ

Под вечер, в шестом часу уже, в райком приехала Валя Опарина и сказала первому секретарю Кустову, что хочет уехать в Барнаул, к родственникам. Я в это время был на собрании в пошивочном цехе быткомбината – на ярмарке невест, по выражению Кустова, мечтавшего женить меня «в текущей пятилетке». Он был на год всего старше меня, но в свои двадцать четыре года уже имел полный семейный комплект – жену и двоих детей: мальчика и девочку. На любые мероприятия в «женские» коллективы он посылал исключительно только меня, а на мои протесты отвечал посмеиваясь: «Иди-иди! Может, тебя там кто-нибудь да заарканит».

Утром он с порога зазвал меня к себе и сообщил эту новость про Валю Опарину. Выходило так, что я должен был ехать в Лесной совхоз и освобождать ее там на месте. Моим мнением он не поинтересовался, но я все-таки решил его выразить.

– Может, не торопиться... поговорить с нею как следует?!

– Какой умник! – сказал Кустов, недовольно хмыкнув и качнув головой. – По-твоему, я с ней в кино вчера ходил, так, что ли? Сошла девонька с рельсов – я это чувствую... Уеду, мол, и все – и не уговаривайте! А мы и не будем уговаривать – пусть едет!

– А кого будем выдвигать на ее место?

– Галю Курбатову. Она уже больше года в замах ходит, и у нее получится – я это чувствую.

– Ты, может, и правильно чувствуешь, – сказал я не без ехидства, – а вот отпустят ли ее в рабкоопе?!

– Отпустят! – убежденно заявил Кустов.

– Что же все-таки с Опариной? – сказал я, больше размышляя, чем спрашивая. – Лучший совхозный секретарь... в школе еще была первой активисткой...

– Что теперь рассуждать, – отрезал Кустов и посмотрел на меня сочувственно. – Я понимаю, тебе неохота ехать, но у нас ведь нет заворга... К тому же тебе надо знакомиться на местах с совхозными организациями. Так что иди собирайся быстренько, пока трамваи ходят!

Трамваи в нашем районе не ходили, пассажирское сообщение осуществлялось в основном автобусами. Но замечание Кустова было тем не менее ценно, потому что на дворе весна, дороги испорчены, и автобусы, в нормальную пору делавшие по нескольку рейсов в день, едва успевали по приморозку хотя бы раз обернуться. Так что я, не мешкая, помчался домой – и скоро был на пристанционной площади, благо, жил недалеко. Мой автобус, набитый до отказа, уже собирался трогаться, и я, обежав его спереди, попросил водителя, молодого патлатого парня, открыть мне дверь.

– Некуда! – сказал парень, кивая назад. – Этих-то не знаю, как довезу!

– Я из райкома комсомола... по делу.

Парень внимательно поглядел на меня – и открыл передние двери. Я втиснулся, двери за мною сдвинулись, и мы поехали, грузно и мягко раскачиваясь.

Миновав последние райцентровские дома, автобус прибавил ходу, и его стало бросать из стороны в сторону на скользком, разъезженном «грейдере».

Не очень-то веселые раздумья одолели меня в дороге. Когда Кустов предложил мне перейти из редакции «районки» вторым секретарем райкома комсомола, я и не рассчитывал, конечно, на легкую работу. Так что теперь только давай – успевай, поворачивайся, оправдывай доверие... А результат?! Хлопот было и в редакции достаточно, но там все-таки реальный объем и результат – свежий номер! А здесь объем немеренный, а результат – пойди его оцени так скоро...

С такими примерно мыслями ехал я до самой центральной усадьбы Лесного совхоза.

Деревня в эту пору не порадует иной глаз – вывороченная тракторными гусеницами грязь, желтые бугры подтаявшего снега и серые, какие-то поникшие, точно уставшие за зиму дома. Зато как хорошо здесь будет, когда земля подсохнет, хозяева выметут дворы и подправят ограды, когда оживут деревья и травы, а белый частокол возле клуба станет нарядной березовой рощей.

Комитет размещался в агитпункте, это я знал, но Вали там не оказалось. В парткоме тоже никого. Значит, надо к директору. Евгений Леонтьевич... И фамилия памятная – Борончук.

Секретарское место в приемной зияло непривычной пустотой, но я дернул на .всякий случай директорскую дверь – и увидел Борончука за столом и рядом мужчину в фуфайке. Борончук тоже меня увидел, кивнул, приглашая войти и сесть.

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.



Виджет Архива Смены