– ...к Трофимовой... в городской музей... она расскажет... спасибо... Степан Матвеевич долго не уходил с площадки, глядя через плечо проводницы

на удаляющуюся Тюмень.

— Красивая у вас жена, – вдруг обернулась проводница. – Таких надо брать в командировку с собой, а то разное может случиться. Или не боитесь?

— Не боюсь, – грустно улыбнулся Степан Матвеевич. – Прошло время.

— Смотри ты, – сказала проводница, – первый раз такого бесстрашного вижу. – И закрыла дверь.

Встречный ветер, приятно остужавший лицо, погас, будто на ходу лопнул парус. В тамбуре сделалось душно. Застучали по стеклу дождевые капли. Все громче и громче. В такт колесам. Степан Матвеевич постоял немного один и пошел искать свой вагон...

3

Все еще во власти воспоминаний о незнакомке, Степан Матвеевич ступил на перрон Тобольского вокзала. Что-то необычное было в его очертаниях. Нестандартное. В душной мороси размылось высотное здание, похожее сбоку на красиво оформленную клетку. Рядом замерло другое, приземистое, словно огромная серая птица, распластавшая по асфальту громоздкие крылья. Местами линии зданий перечеркнули строительные леса, подъемные площадки отделочников, похожие на огромные металлические руки.

Присмотревшись повнимательней, Степан Матвеевич понял, что ошибся: не было птицы, не было клетки – в строениях вокзала слились воедино далекое, ермаковской поры, прошлое и настоящее, с некоторым даже запасом архитектурной «прочности» на будущее.

Он поискал глазами город. Города за вокзалом не было. Был темно-зеленый ельник, размытое непогодой таежное пространство. Но Степана Матвеевича это не испугало: вон маршрутный автобус, водитель знает, куда ехать...

Сначала, несмотря на непогоду, автобус трусил резво, но на крутом подъеме забуксовал. Жидкая глина вздувалась, брызгала из-под колес.

Степан Матвеевич подошел к водителю.

— Ничего себе горочка, – сказал он.

— Вот-вот, – согласился водитель. – Как к Сузгунскому взвозу подъезжаю, так сразу настроение портится. Да теперь ждать недолго: срежут, забетонируют.

— Какой-какой взвоз? – переспросил Степан Матвеевич.

— Сузгунский. Ну, это по легенде. Любимую.жену Кучума Сузгун звали. Вроде бы красавица была. А по мне все красавицы – шельмы. – И водитель полез в карман за папиросами. – Нет, без бетонки комплексу никак нельзя. – Он ткнул большим пальцем за спину. – На Башковское болото в мае вон первый грунт отсыпали. Там пионерная база по плану.

— Какая?

— С другого края света, что ли? Моего Кольку запытай, без запинки скажет: пионер – значит первый. И здесь пионерная. Первая, значит. Для приема груза, для строительных организаций комплекса...

Наконец автобус преодолел подъем и снова двинулся но темной разъезженной колее.

Впереди затеплились строго прекрасные очертания куполов Тобольского кремля. Они как аппликации из белой кости и золотистого янтаря на хмури потемненного временем дерева.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.