Он сделал попытку броситься за другом, но визгливый смех остановил его. Надуялов смотрел на женщин, минуту назад таких внимательных и грустных, а теперь насмешливо смеющихся в лицо ему, и ничего не понимал. Он злобно погрозил толстухе кулаком.

- Негодные вы все - да?

И ринулся на улицу, перепрыгивая через ступеньки. Вдогонку ему неслись обидные выкрики. Кто - то свистел и топал ногами. Шумно играл рояль.

Когда Надуялов прибежал на корабль, там только - что окончился доклад товарища из полпредства о событиях в Италии.

Изоткин мигал бесцветными ресницами, раскуривал несуразную свою трубку.

Надуялов, расталкивая краснофлотцев, искал комиссара. Нашел он его и Рубинчика в красном уголке. Комиссар и секретарь заканчивали партию в шахматы. Так и врос перед ними в палубу Надуялов, еле переводя дух.

- В шахматы играете - хорошо - да? А рулевой пропадает, нехорошо - да?

Комиссар спокойно передвинул коня, крякнул от удовольствия и повернул голову.

- Что ты горячишься, товарищ Надуялов? Бери стул и говори толком...

Третьи сутки стоял советский корабль в Неаполе. Интерес к городу заметно падал. Краснофлотцы редко и неохотно сходили па берег. Деньги кончились. Однообразие кафе, танцевальных зал, полутемных и циничных, вызывало скуку. В рабочие кварталы нельзя было сунуться. Фашисты ожидали там советских моряков, тщетно производя одну провокацию за другой.

Корнеев сильно изменился за эти дни. Он похудел, сторонился ребят и часто разговаривал сам с собой, улыбаясь кому - то слабой улыбкой. Еле дождавшись увольнения на берег, он исчезал в городе до поздней ночи.

В эту ночь Надуялов дежурил у динамо - машины.

Чья - то рука легла на его плечо. Надуялов вздрогнул и обернулся. Сзади пего стоял Корнеев.

- Что же ты разговаривать не хочешь? Окликнул тебя, молчишь?

Чувствуя, что краснеет, Надуялов попытался улыбнуться.

- Динамо шумит, как же я тебя услышу - да? Ну, как тебе Неаполь по сердцу пришелся? Садись, Илья.

Корнеев не сел. Он молча полез за пазуху форменки, достал фотографию и подал ее Надуялову. С фотографии на Надуялова смотрели грустные глаза девушки из пансиона. Небольшой рот несмело улыбался, и даже на фотографии были заметны складки, идущие от уголков губ вниз. Надуялов перевернул фотографию. На обратной стороне се мелким женским почерком было написано:

«Mia саго amico»

Разбирая непонятные слова, Надуялов услышал тихий голос Корнеева:

- Проститься с тобой пришел... Ибрагим.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.