«...Народ восстал против продажного режима. Бедные и богатые, консерваторы и коммунисты, женщины и партизаны объединились в борьбе против Сомосы и его национальной гвардии...» – это строки из западногерманского журнала «ГЕО».

Американцы Ричард Элмэн, профессор нью-йоркского Колумбийского университета, и Сьюзен Майзелас, фоторепортер, были свидетелями гражданской войны, которая разгорается в Никарагуа, свидетелями преступлений и подвигов, скорби и мужества. Их репортаж – не политическое исследование, а непосредственные впечатления очевидцев, наблюдавших трагедию народа и эпизоды его борьбы.

Насквозь прогнивший резким Сомосы в отчаянных попытках противостоять волне народного гнева прибегает к обычному оружию реакции – террору. Надругательство над правами граждан, варварские преступления – таковы зловещие будни диктатуры, этого политического анахронизма века.

Все более массовыми становятся выступления против Сомосы, все активнее действия повстанцев. Линия фронта проходит через любой город, через любой поселок Никарагуа. Войска диктатора и присланные по указке Вашингтона отряды интервентов не в состоянии контролировать положение. Пламя восстания охватило страну. В авангарде борьбы – Фронт национального освобождения имени Сандино.

Итак, Никарагуа сегодня...

Государство в семейной собственности. Едва лишь враждебно настроенный по отношению к Америке каудильо Хосе Сантос Целайа поставил Никарагуа под контроль центрального правительства, как в 1912 году американские головорезы-десантники оккупировали эту страну, лежащую посреди континента, – «для защиты американских интересов». Когда в 1933-году корабли ушли, американцы оставили Анастасио Сомо-са Гарсии, отцу нынешнего властителя, в качестве инструмента власти национальную гвардию. «Сомоса – подонок – сказал тогда президент США Франклин. Рузвельт, – но он на нашей стороне». Армия, которую с самого начала муштровали, вооружали и широко финансировали Соединенные Штаты, обеспечила династии Сомосы возможность более четырех десятилетий править страной с населением в 2,3 миллиона человек.

Каждый предприниматель, который основывал в Никарагуа сулившую барыши фирму, должен был делать клан Сомосы негласным совладельцем – и при этом, естественно, платить ему мзду. Члены семейства Сомосы, личное состояние которых оценивается в 600 миллионов долларов, являются совладельцами 85 процентов всех предприятий страны. Анастасио Сомоса Дебайле, выпускник американских военных академий Ла Салль и Вест-Пойнт, взял в 1967 году бразды правления. Бесхозяйственность и коррупция все более усиливали оппозицию: в рамках «широкого оппозиционного фронта» объединились предприниматели, профсоюзные деятели, служители церкви и партизаны фронта освобождения имени Сандино... Из страха перед другими восстаниями США до сих пор опасались порывать с режимом Сомосы: успех революции в Никарагуа мог бы вдохновить на освободительную борьбу безземельных кампезинос Гондураса, .Сальвадора и Гватемалы и поколебать политическое и экономическое влияние США на диктатуры в этих странах.

К 18.30 тьма сделалась непроглядной; люди в предместье, похоже, собирались отправиться спать, чтобы суметь подняться с первым лучом солнца на уборку урожая.

Я прибыл в Монимбо, чтобы встретиться с Армандо, через которого держал связь с освободительным фронтом. Мы договаривались на 18 часов; мне предстояла вторая ночь без сна. Монимбо – предместье Масаи, города, лежащего в 30 километрах от Манагуа.

В бледно-желтом свете свисающей лампы я видел сапожника-индейца, который в грозной темноте двора повернулся ко мне и всем остальным спиной и поднес к губам корнет. Напротив него, на растрескавшейся глиняной стене, висело большое зеркало...

Армандо не появлялся, это могло означать либо неприятности, либо надежду. Люди, казалось, ничего не знают или же не хотят мне ничего говорить. Они жевали сухие колосья – все, что составляло их пищу. Поверх их больших, старомодных одеял леждпи красивые, белые с синим, покрывала ручной работы. Но они рассказывали мне, что уже много дней спят на полу, плотно прижавшись к самой толстой стене, чтобы защитить себя от пуль солдат национальной гвардии.

Штаб-квартира национальной гвардии и военная академия были расположены совсем рядом с моим отелем в Манагуа, так же, как и бункер генерала Сомосы. Каждое утро после пронзительно резкого сигнала побудки я слышал мрачновато-слащавую мелодию с проигрываемой пластинки и немногим позже видел солдат в американских комбинезонах, возившихся с американскими автоматическими винтовками и израильскими автоматами.

На старом индейце не было ничего, кроме голубовато-серых брюк, похожих на те, что носят пожарные. Он играл на корнете незатейливо и громко, при этом его губы растягивались в улыбку: я услыхал деревянный, словно читаемый с листа национальный марш. Мне почудилось, что именно эта песня вдохновила партизан генерала Аугусто Сесара Сандино атаковать американский флот. Исполняли ее и в 1934 году, когда папаша Сомоса приказал прикончить народного героя и предводителя партизан Сандино. Место Сандино занял сегодня Frente Sandinisto de Liberacion National – Национальный фронт освобождения имени Сандино.

Мелодия звучала неритмично; и чем менее выразительно он играл, тем чаще рассыпались каденции, подобно неметко посланным снарядам, с треском ударявшим в низкие стены лачуг и домов. Двумя-тремя кварталами дальше, в сточном канале, рвались гранаты.

На углу ближайшей улицы патруль национальной гвардии силился одолеть подъем на своих «джипах» с лязгающей передачей. «Джипы» испанские, их импортирует торговая компания, принадлежащая семейству Сомосы.

На следующее утро, в воскресенье,

дорога в Леон, второй по величине город Никарагуа, была перекрыта. Солдаты национальной гвардии, застегнутые до подбородка, как будто бы они не желали выпускать зной из своих оливковых курток, вытаскивали из трех автобусов мужчин и женщин и в утренней жаре заставляли их выстраиваться друг за другом, сцепив руки на затылке. Они ковырялись винтовками в корзинках и тюках, обыскивали салоны автобусов, заглядывали под кожух моторов. Внезапно рядом затормозил грузовик. В кузове «клетка» со ста или более людьми, которые в испуге и замешательстве один за другим спрыгивали на землю, – на милость гвардейцев.

Накануне вечером, когда мы в темноте покидали Монимбо, партизаны фронта освобождения совершили боевые вылазки в Леоне, Дириамбе, Чинандеге и Эстели, в предместьях Манагуа и Масаи.

Они открыли огонь и при поддержке населения штурмом взяли все улицы, и национальная гвардия отступила на укрепленные позиции в центр города. Теперь, через несколько часов после восхода солнца, она выслала патрули, которые должны были перекрыть дороги и воспрепятствовать тем самым связи между восставшими.

Нас задержали из-за того, что мы фотографировали. Один из гвардейцев прикладом винтовки втолкнул нас в барак. Там тучный майор как раз допрашивал молодого пленного.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.