Тугой, пружинистый свист реактивных двигателей, туманный купол неба,, бело-сине-красная аэрофлотовская геральдика на серебряных сигарах самолетов, всегдашняя бестолковая мельтешня пассажиров – а потом меньше четырех часов полета. Обычный рейс из Домодедова...

Тема моей сибирской командировки изложена в строчке документа «Основные направления развития народного хозяйства СССР на 1976 – 1980 годы». Звучит эта строчка предельно лаконично: «Продолжить строительство Томского нефтехимического комбината». Правда, предшествует ей программный тезис о формировании в Западной Сибири крупнейшего территориально-производственного комплекса – главной базы страны по добыче нефти и газа. Один из адресов, куда пойдет западносибирская нефть, – тот самый комбинат в Томске, о котором сказано: «Продолжить строительство...»

В ржавую болотную топь, утыканную, словно бородавками, колючими растрепанными кочками, смотрятся березы. Они здесь удивительной мощи и красоты, с упрямыми ветвями, перекрученными Толи ветрами, то ли морозами.

– Зимой часто за 50 градусов переваливало, – говорит мне Виктор Кузяков. – Радиаторы машин застывали, ни чем не прошибешь. У меня ботинки арабские были – так, представляете, подошва пополам раскололась. А щеки ничего, целы. Здесь сухой мороз, здоровый...

Виктор – сибиряк по рождению, бывший слесарь и солдат, сегодня начальник штаба Всесоюзной ударной комсомольской стройки и студент-заочник Томского инженерно-строительного института. Открытый, прямой взгляд, копна каштановых волос, сбитая энергия в каждом жесте. Мы стоим у обочины бетонки, время от времени ныряя в облако пыли от проходящих «КрАЗов», «МАЗов»; «Татр». Впереди, сколько видит глаз, отрываясь от «нулевого цикла», карабкается к небу привычная геометрия большой стройки: прямоугольные свечи колонн, квадраты блоков, полукруги перекрытий...

– Темпы набираем. Хотя начинали трудно.

Трудно. Запаздывала техническая документация. Телефонные провода раскалялись, когда Томск вызывал иные из 30 «задействованных» проектных организаций. Москвы, Ленинграда, Киева, Новосибирска. От выбранной вначале. площадки пришлось отказаться – наложили «вето» специалисты по защите окружающей среды. Важные для снабжения Томска питьевой водой районы, заявили они, должны остаться неприкосновенными.

Пожалуй, эта ситуация весьма примечательна. Те, кому поручено или, лучше сказать, доверено осваивать богатства Западной Сибири, думают о том, как создать барьеры на пути, увы, возможного превращения гигантской территории в замызганный, замусоренный заводской двор. Современную индустрию стремятся осмысленно, рационально и эстетически грамотно вписать в неповторимый сибирский ландшафт, не нарушить капризного экологического равновесия. Спорят и размышляют о темпах и сроках строительства, не забывая, во имя чего и кого ускоряются темпы и сроки. Не индустрия для индустрии, а индустрия для человека... вроде бы предельно ясно. Но всегда ли и везде эта аксиома выдерживает бой, утверждает себя ежедневно и ежечасно под напором суетливой и настырной будничной текучки?

Никто не станет возражать против горшка с цветами в цехе. Но не важнее ли сохранить на пути к заводу рощу, «подвернувшуюся» под ножи бульдозеров? Всем известно: легко свалить дерево, трудно его вырастить. Особенно, между прочим, там, где город врубается в тайгу. В Томске помнят об этом...

На стене в обкоме комсомола я увидел броское объявление. Вот его текст: «Гигантская стройка Сибири ждет вас! В далеком сибирском городе Томске началось строительство крупнейшего в стране нефтехимического комплекса. Желающие принять участие в сооружении этого уникального объекта могут обратиться в любой горком или райком комсомола за направлением в отряд, который выезжает в Томск в ближайшие дни. В дорогу, друзья!»

Это объявление привезли добровольцы, приехавшие по комсомольским путевкам из Молдавии. На стройке сегодня занято около полутора тысяч человек. Две трети – комсомольцы.

– Ребят не упрекнешь, что за льгота ми и коэффициентами сюда поспешили, хотя и то и другое стройка гарантирует, – говорит первый секретарь обкома комсомола Виктор Шувариков. – Основ ной мотив: люди хотели попасть на большое, масштабное дело. Считают себя первопроходцами по справедливости. Хоть и расположится комбинат в двадцати километрах от Томска, но как было там? Пришли в лес. Вокруг – ничего похожего на цивилизацию. Тайга, болота непролазные... Бензопила в руки – и приступай... Расчищали площадку, прокладывали дороги...

Сегодня основные профессии стройки – плотник-бетонщик, монтажник, шофер. Создано 47 комсомольско-молодежных коллективов. Появился переходящий приз, который вручается раз в квартал. Им очень дорожат: носит приз имя дважды Героя Советского Союза Николая Николаевича Рукавишникова, томича и почетного гражданина Томска, бывшего студента ТИАСУРа – Томского института автоматизированных систем управления и радиоэлектроники. Учредили приз, когда в городе проводилась Неделя науки. Космонавт приезжал, провел несколько часов в бригадах. Переписка с тех пор не обрывается.

С чего начинается строительство комбината?

В Томске отвечают: во-первых, проводим коммуникации; во-вторых, создаем базу строительной индустрии; параллельно строим жилье. Многогектарная площадка, где предстоит подняться корпусам нефтехимии, только-только начинает обживаться. Но она уже крепко скручена сетью подъездных путей, уже обозначились контуры завода товарного бетона и раствора, завода железобетонных изделий, завода металлоконструкций, завода по ремонту строительной техники, гаража на 780 автомашин, котельной, складов... Мощная строительная база позволит не только решить задачу строительства химкомбината – она верой и правдой послужит городу. В районе Иркутского тракта и. улицы Лазо будет построено 260 тысяч квадратных метров жилья для рабочих комбината и его строителей – со всеми службами, которые полагаются микрорайонам современного города.

– Жилье строим, комбинат в уме, – сказал заместитель директора Валентин Александрович Андреев. – В восьмидесятом году у нас будет работать больше 15 тысяч человек. Нам необходимы стабильные, надежные кадры, наизусть знающие специфику стройки и по-человечески привязанные к ней. «Палаточный» метод строительства в наших условиях, под боком у Томска, ни с какой точки зрения не оправдан. Энтузиазмом комсомольцев- добровольцев злоупотреблять не намерены. Те крайние лишения, с которыми неизбежно было связано, освоение Сибири в прежние годы, нынче могут и должны быть исключены из практики. Близорук тот, кто этого не осознает. Мы здесь, на стройке химкомбината, заявляем: каждый, кто к нам приедет, получит крышу над головой. И мы будем заботиться, чтобы эта «крыша» становилась просторней, удобней, комфортабельней.

Андреев рассуждал с той уважительной и, я бы сказал, деловитой влюбленностью в будущий комбинат, какая прочно утвердилась в городе – не раз имел возможность в этом убедиться...

Было время – индустриальная биография Томска складывалась сложнее и драматичнее. Шли эшелоны с Запада, шли из районов, куда ступила железной пятой война. В первые пять месяцев Великой Отечественной в Западную Сибирь было эвакуировано 244 предприятия, в Восточную Сибирь – 78. Если бы существовала возможность пустить станки прямо на вокзальной площади, их бы пустили, выгрузив из вагонов и с платформ. Выигрыш минут – не было тогда ничего важнее. Истекавший кровью фронт ждал.

Низкий поклон Сибири за то, что она совершила в войну! Стали в те годы сибиряками, получили здесь постоянную прописку многие из эвакуированных людей и заводов. Заводы растили бицепсы – -жилые кварталы ждали своего часа. Теснились в каморках тесных деревянных домов старые и новые томичи. Долго, очень долго...

Сегодня строительный кран – неотъемлемая деталь городского пейзажа. Нормально. Привычно. Будет этих кранов еще больше – вокруг химкомбината «завязывается», опираясь на его ' транспортную сеть и строительную базу, перспективный промышленный узел. И тем, кто свяжет с ним судьбу, Томск вручит ключи от квартир.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.