У пристаней по-весеннему пахло корюшкой, а вечером у вокзалов уже стояли цветочницы с белыми охапками майской черемухи...
Неужели это было только прошлой весной? Но пройдет два месяца, и снова наступит май, и не будет стужи и снега, даже если это блокадный май. Согреются люди. Согреются наконец и наши дома. Им тоже трудно: они тоже воюют.
Как ополченцы, тесно плечи сдвинув, Себя домами до войны назвав, Стоят они в траншеях улиц длинных, Фуражки крыш пробитые надвинув На окон затемненные глаза...
Вчера на Греческом был убит бомбой еще один дом. Он лежал, обрушившись на мостовую, далеко разбросав брызги колотых кирпичей. Это случилось днем, без сирен и бомбежки, одиночная бомба с какого-нибудь разведчика.
Мы ходили к развалинам. Падал редкий снег, тая на изогнутых, еще не остывших рельсах. Пахло дымом, а у моих ног ветер листал тетрадь в косую линейку.
Шел очередной день ленинградской блокады.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.