Романенко тряс барашковой шапкой свирепо, отходил назад, потом прыгал, и придушенно кричал:
- Руки вверх!...
Тогда вслед за ним прыгал и Горкин и, обращаясь к стене, тихо и значительно доканчивал... господин полковник... Ваши карты биты... мы знаем кто скрывается...
Яшка постоял с минуту и на цыпочках вышел...
В фойе явственно слышался Сенькин рокочущий бас; Яшка обошел по фойе, толкнулся в дверь, на которой стояло:
- Библиотека.
В темной комнате грудами лежали книги...
- Цо... чмокнул губами Яшка и хмуро подумал.
- Не успели... библиотеку бы и физкультурную комнату отделать и все... это называется открыть...
И вздохнул. Взлохматился, вышел, запер за собой дверь, прошелся по фойе еще раз, пощупал ногой краску, оглядел недовольно мокрые следы.
- Наносили... вслух сказал Яшка, - чтобы ноги вытирать...
Приоткрыл чуть дверь в зал - Сенька, выпятив грудь, два пальца за борт, другой рукой описывая дуги в воздухе, по-прежнему кричал в зал...
Осторожно закрыл дверь.
Стал, - расставил широко ноги, подумал...
- Чего бы еще сотворить?..
Но делать было нечего, и широкими шагами побрел наверх, в физкультурную. Там стоял полумрак.
- Вот еще лампочек надо...
Папиросу в зубы... Подошел к окну. За окном темные контуры низкорослых обледенелых кустов и серое, темное, низкое небо.
И пока стоял, от недосыпанных ночей поплыли контуры и зевнулось сладко...
Он подошел к ковру. Ковер пухлый, большой, лежал свернутым в углу... Сел... Потом прилег чуть, - мигнули в глазах пестро платки, куртки, Сенькин синий френч и мокрые следы от сапог...
В 12-м номере читайте о «последнем поэте деревни» Сергее Есенине, о судьбе великой княгини Ольги Александровны Романовой, о трагической судьбе Александра Радищева, о близкой подруге Пушкина и Лермонтова Софье Николаевне Карамзиной о жизни и творчестве замечательного актера Георгия Милляра, новый детектив Георгия Ланского «Синий лед» и многое другое.
Декабрь пятого года
К столетнему юбилею декабристов