- Мама, - отвечаю, - если вам нравится, пожалуйста, бранитесь, но я ничего не знаю. - Тут в разговор вмешивается татун:

- Не жури, - говорит, - комсомольца за мою вину.

Мамка - то на него, как ястреб, так и уставилась:

- Никак, - говорит, - я оглохла?

- Оглохла? - переспрашивает татка, подходит и кричит ей в ухо:

- Не брани комсомольца за чужую вину.

Хватилась тут мамка за бока, присела и пошла ручьем разливаться:

- Чур, чур, - голосит, - бес проклятый, да я тебя и на кровать не пущу.

- Не заплачу, - говорит татун, - мои года не те.

Потом развела мамка щелоку и открыла прачечную. До того иконы допарила и доскоблила, что прямо невероятно. А где у Николы борода, там голое дерево: краска сошла. Затем полила мамаша идолов своих водичкой крещенской и пошла к попу каяться.

Надо сказать, что она таткой взята из Сороки и была лютая староверка. А лучше с черносотенцем жить, чем со старовером. То - есть, просто она всю семейную жизнь сводила на нет - у каждого свой ковш, своя ложка, чашка, стакан. К чужим не притрагивайся. Прибежишь другой раз второпях - где тут разбираться. Напьешься водицы, а потом плач:

- Ты мой копишчок опоганил.

- Мамаша, - говорю, - стало быть и вы поганы...

- Я?

- Да, ты же меня родила, и коли я поганый, то стало быть от тебя.

- Онемел бы, - говорит, - твой язык, любезный сынок, - и начинает выть. А выла непереносно.

Задумал я мамку взять в оборот - она теперь все татуна мурычит, меня - ничего, в покое оставила. То есть, сживает со света старика, кормит корками; придет тот с работы, самовара не ставит и т. д. Даже мне жалко его стало. А меня все увещевает и утром, и вечером, и под правое ухо, и под левое, и ласково, и бранчливо; до того надоела, что жизнь не мила.

Раз принял я потрясенный вид и говорю:

- Маменька... (даже голосом дрожу).

- Что, дитятко?

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.