Не удивлюсь, если эта вторая, сибирская, часть его трудовой биографии будет год от года увеличиваться и его все с большим основанием будут называть коренным сибиряком. Это понятно: большое дело и вложенный им труд держат на месте надежнее любого якоря.

Но ведь тогда, девятнадцать лет назад, якорь не удержал его в более благодатной гавани!

И я прямо спросил:

— Почему вы все-таки поехали в Тюмень?

— А как не поехать? — отвечает он на вопрос вопросом. — Огромный край. Сплошное белое пятно. Тебе предлагают попробовать свои силы. И ты видишь: есть где развернуться...

— И знаешь заранее, что тут обязательно найдешь нечто грандиозное... — продолжаю я его мысль.

— Нет, — говорит Эрвье. — Этого никто в то время не знал. И если вам скажут, что мы уже тогда ясно представляли масштабы здешних богатств, предвидели все грядущие сенсационные открытия, — не верьте. Это неправда. Даже сейчас, когда много найдено, когда одни только разведанные месторождения Тюмени оставили далеко позади все нефтяные провинции страны, а газовые вышли на первое место в мире, даже сейчас трудно назвать точные залежи горючего, скрытого в толщах Западно-Сибирской низменности. До сих пор этот огромный край остается в определенном смысле вещью в себе. Много открыто, много понято, но хватит работы и нашим внукам...

— Но все-таки и раньше было ясно, что тут найдут нефть. Ведь еще Губкин предсказывал, что за Уральским хребтом хранятся ее несметные залежи.

— Его предсказание было пророческим, но, чтоб подтвердить его, нефть нужно было все-таки найти. Конечно, геологи понимали: в толщах осадочных пород, слагающих Западно-Сибирскую низменность, могут быть структуры, накопившие нефть и газ. Но «могут быть» — это еще не «есть». Но даже если и есть, то где искать эти «ловушки»? Как? Не ясно. К тюменским кладовым нужно было подобрать свой ключик. Опыт других районов не годился.

— Что же оказалось этим волшебным ключиком?

— Открытие нефти в меловых отложениях. Известно, что первую промышленную нефть Западной Сибири нашли в Шаиме, и это в свое время вдохновило на новые поиски. Но по-настоящему этапным событием стало Мегионское месторождение.

В Шаиме нашли залежи нефти в юрских отложениях, в Мегионе — в меловых. Для Западной Сибири меловые отложения наиболее распространены, с юрскими — сложнее. В то время мел считался менее перспективным горизонтом для накопления нефти, чем юра. А случилось наоборот. Кстати, все последующие крупные открытия нефти в Приобье и газа на севере связаны именно с меловыми отложениями. Но сначала были годы поисков, накопления опыта, отработки своей методики.

— Значит, те, кто ехал сюда с Запада в начале пятидесятых, в известной степени шли на риск?

— А что такое риск? — спрашивает Юрий Георгиевич.

Я хотел ответить сразу, но толком сформулировать свою мысль быстро не смог. Понятно, что риск — это когда не знаешь, окупится ли жертва. Но ведь Эрвье вовсе не пытался представить переезд в Сибирь как некую жертву, принесенную им и его будущими товарищами по работе, которые в одно с ним время вот так же потянулись в Тюмень с Украины, Молдавии, Северного Кавказа и Закавказья. Это явно был не тот случай.

Я хотел было для примера напомнить эпизод из его фронтовой жизни, о котором он сам мне рассказал.

Дело было в последние дни обороны Одессы. Эрвье и его сильно поредевшему отряду приказали уйти на танкере «Серго Орджоникидзе» в Севастополь. Старпом танкера Николай Плявин, получив неожиданно тридцать одного пассажира, сказал Эрвье:

— Товарищ капитан, пойдемте к начальнику порта за спасательными поясами для ваших людей: немецкие самолеты гоняются в море за кораблями. Всякое может быть…

— Зачем? — ответил Эрвье. — У вас в танках десять тысяч тонн горючего. Попади хоть одна бомба — ни на каком поясе не выплывешь из этой огненной массы. Если что случится, так я наберу побольше воды и быстрее на дно. Всплывать не хочу...

— Пожалуй, вы правы, — сказал старпом.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.