– Если разрешите.

– Ну хорошо, вернемся.

– В шестидесятые годы кривая популярности оперетты была несколько выше, чем в наши дни. Чем вы это объясните?

– Кривая популярности зависит от репертуара. Иначе говоря – от количества хороших или плохих спектаклей. Последние сегодня, к сожалению, преобладают: надуманная проблематика, слабость, схематичность драматургии, бедность языка, мысли. Яркий пример тому спектакль «Обещание, обещание...», на который вы попали.

– Вам предлагали роль в этом спектакле?

– В театре дисциплина. Роль не предлагают – на роль назначают. Я отказалась играть в этом спектакле. Но это не выход из положения, поэтому – раз уж вы подняли этот вопрос – разрешите мне через ваш журнал обратиться ко всем композиторам и либреттистам. Дорогие товарищи, наш жанр только считается легким, на самом деле он трудный и требует к себе самого серьезного отношения. Помните об этом и пишите для нас с полной отдачей, чтобы музыка ваша улыбалась, хохотала, танцевала, издевалась, шалила, чуть-чуть грустила, а драматургия была острой, проблемной, диалоги – точными, фразы – мудрыми, наполненными сарказмом и юмором. В общем, работайте так, чтобы ни у кого и никогда не возникала мысль, что звездный час оперетты позади. Он – впереди. Я верю в это! Вы удовлетворены? – спросила Татьяна Ивановна.

– Вполне. Каким вы видите Театр оперетты в будущем?

– Думаю, что расширится проблематика. Мы уже сегодня обращаемся к значительным темам. С успехом идет спектакль «Товарищ Любовь», поставленный по пьесе Тренева. Я играю в нем Любовь Яровую. С удовольствием пою в «Эспаньоле» Анатолия Кремера и Алексея Николаева. Здесь все прекрасно: и музыка и драматургия. Д. Б. Кабалевский не раз говорил, что «слабым местом нашего музыкально-театрального творчества все еще остается драматургия. Можно сказать, что за редким исключением уровень музыки в наших операх, балетах и опереттах выше, чем уровень их драматургии, их либретто. Иногда композитору удается силой музыки сгладить недостатки либретто, но в большинстве случаев это ему не удается». Так вот, «Эспаньола» – это пример точного попадания музыки в театральное действо. Там даже некоторые дуэты построены, как драматургические фрагменты. Прекрасен текст Лопе де Вега в переводах Щепкиной-Куперник и Лозинского. Я играю собирательный образ – Диану из «Собаки на сене», женщин из «Учителя танцев», «Валенсианской вдовы», играю и радуюсь: язык сочный, образный, слова легко ложатся на музыку, в общем, пою в свое удовольствие. Но подобные значительные темы пока нетипичны для нашего жанра в целом.

Я не теоретик, не искусствовед, не режиссер, я – актриса, но, фантазируя, вижу в идеале... ну, скажем, Театр музыкальной драмы и комедии, где сегодня идет «Фиалка Монмартра», завтра – «Товарищ Любовь», послезавтра – «Матушка Кураж» Брехта...

– Если я правильно понял, вам немного тесно в рамках репертуара вашего жанра?

– Может быть. И, откровенно говоря, я не раз задумывалась, не уйти ли в драматический театр, тем более, что предлагали. Но каждый раз гнала эту мысль прочь, прекрасно понимая, что без музыки мне не прожить и дня.

– Неужели вы не удовлетворены своей актерской судьбой?

– Тут уж мне сетовать не приходится – счастливая судьба...

– Как вы относитесь к новому поколению актеров, которые если еще не претендуют, то в скором времени будут претендовать на ваши роли?

– Есть такой анекдот: одна артистка выпустила афишу – « Юбилей... Пятидесятилетие сценической деятельности и тридцать лет со дня рождения». В отличие от вышеуказанной дамы я свой возраст не скрываю. Дело дошло до курьезов. Однажды пианистка нашего театра в сердцах заявила мне: «Такой легкомысленной, как ты, я еще никогда не видела. Чтобы так легко отдавать свои роли и так открыто говорить, сколько тебе лет!» Ну, а если серьезно, то я предпочитаю репетировать новую роль вместе с той актрисой, которая тоже на эту роль назначена. Наблюдая за ней, фиксирую плюсы, удачи и просчеты и пытаюсь создать полновесный, лишенный сценических недостатков портрет моей героини. Такая работа приносит творческое удовлетворение и часто наталкивает на новые, совершенно неожиданные повороты и мысли в трактовке создаваемого образа.

Неплохо иногда взглянуть на свою роль и со стороны, из зрительного зала. Прихожу в свободный день на «Неистового гасконца» Кара Караева, смотрю Роксану и убеждаюсь, что сыграть ее можно несколько иначе, чем сыграла занятая в спектакле актриса. Или взять мюзикл «Хелло, Долли...». Барбара Стрейзанд прекрасная актриса, но моя Долли заметно отличалась бы от ее.

– Татьяна Ивановна, раз уж вы не скрываете свой возраст, то разрешите спросить: много ли вы работаете, чтобы выглядеть на сцене... простите, в любой обстановке, даже дома, такой молодой и эффектной?

– Не хочу стареть. Кто-то сказал, что «трагедия старости не в том, что чувствуешь себя старым, а в том, что чувствуешь себя молодым». Я действительно чувствую себя молодой, на, чтобы душевная молодость гармонировала с физической, приходится работать, работать и работать. Много работать. Иначе... форма изменит содержанию.

– Татьяна Ивановна, воздадим дань традициям интервью: ваши ближайшие планы на будущее?

– Планы есть, я не сомневаюсь в их реализации, и все-таки позвольте мне не отвечать на этот вопрос – в этом отношении я несколько суеверна.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.