Слово эмира - закон. И повелел эмир: пойдет караван в пустыню - рабы и охрана. К золотому песку... Нещадно палило солнце, желтые шлейфы пыли поднимали верблюды, медленно плыл караван в глубь песков. Первый день, пятый, пятнадцатый... И наконец добрались до рудника. Замелькали в воздухе кайла, вгрызаясь в породу. Опаленные зноем, под жестокими лучами извивались бронзовые тела. Медленно ползло время, как сытая змея после удачной охоты. От изнурительной работы, от побоев, от жажды гибли рабы. На их место приходили другие... И, пробиваясь сквозь пыльные бури, ушел караван назад, в Бухару. Медленно двигались за верблюдами люди. Это были охранники. А рабы остались лежать в выжженной нещадным пустынным солнцем земле. Все до одного. Никто и никогда ни в Бухаре, ни за ее пределами не узнает тайны золотого карьера.

«Золотой» караван встречал во дворце сам эмир. В честь охранников был устроен той - праздник. До самого рассвета разносились из створчатых окон громкие голоса. Под утро охранники уснули. И уже никогда не проснулись. Вино, которым их поил эмир, было отравлено...

А в безбрежных песках бушевал ветер. Пыльная буря застлала тусклое степное солнце. Горбатые барханы схоронили под собой тайну золотого карьера, и выросли на них ферулы - странные растения, напоминающие карликовые пальмы. С тех пор они всюду в Кызылкумах - от Кенимеха до Айтыма. Глядя на эти пальмы, в чабанских юртах Кызыл-Кудука, Там-ды, Аяк-Кудука вспоминают старожилы жуткую легенду о золотом карьере...

Кто знает, сколько лет прошло с той поры, как добывали бухарские эмиры золото в среднеазиатских песках ценой человеческих жизней - четыреста, триста, а может, тысяча?.. Но не добрались они до золотых кладов Кызылкумов. Несколько лет назад появились в золотоносных песках люди - но не караван верблюдов с рабами и вооруженной охраной. Пришли геологи, буровики, строители.

... От станции до Мурун-Тау дорога петляет юркой ящерицей. Вокруг жарятся на солнце горбатые степные холмы, коричневые, как хлебная корка. В «газике» качает, как на корабле. Мы спешим в Мурун-Тау - поселок в центре Кызылкумов, туда, где нашли золото. Слева от дороги, неподалеку от поселка геологов, лежит в степи одинокий камень. Огромная серая глыба. Разбиваются о него буйные ветры пустыни. Омывают иногда редкие в этих местах дожди. Обжигает безжалостное солнце. А на камне выбита надпись: «...здесь будет заложен город...» Мурун-Тау-это дальше. Когда-то был на месте поселка лишь колодец с солоноватой водой да полуразвалившаяся кибитка - здесь изредка коротали свои ночи проходившие мимо со своими стадами чабаны. Потом пришли сюда геофизики, устанавливали контуры залегания мышьяка, колдовали над картами. За ними в Кызылкумы двинулись геологи: там, где мышьяк, ищи и золото. Жара стояла нестерпимая-около 50 градусов. Кругом ни кустика, ни деревца. Воду завозили на «газике» за двадцать семь километров, хлеб - за сорок пять.

Ничего не нашли геологи в том году и укатили осенью в город. А весной вернулись снова. Работы начали чуть-чуть западнее. И стали появляться на дне посудин после промывки мелкие золотые крупицы. Стали искать золото коренное. Вскрывали канавы, чтобы добраться до твердых пород.

Осень приходит в пустыню рано. Осенью геологи сворачивают палатки и «зарываются» в землянки. Землянок было шесть. В одной из них камералка - полевая лаборатория.

Сейчас землянки остались только в памяти первооткрывателей. Начальник строительства Григорий Михайлович Бучный разворачивает план застройки Мурун-Тау. Аллеи, стадион, спортзал, больницы, молодежное кафе... Поселок растет стремительно.

Днем геологи в поле или в камералке, буровики - на вышках. Но вот опускается над пустыней вечер. Где-то на «большой земле» зажигаются в это время веселые разноцветные огни. А здесь, в самом сердце Кызылкумов, ветер зловеще гудит в проводах, кружатся песчаные вихри, и кажется, что даже луна раскачивается. Желтые окна продолговатого здания ощупывают пустынную улицу. Это кафе «Золотинка» - любимое место отдыха изыскателей. Здесь можно спеть, потанцевать, прочитать свои стихи. Здесь по золотинке раскрываются таланты, воспитывается в людях чувство прекрасного. В организации художественной самодеятельности кафе помогли москвичи Володя Скляров, член совета московского молодежного кафе «Аэлита», и Дима Дорофеев.

Есть в Мурун-Тау и свои живописцы - геолог Анатолий Мамылин, строитель Виктор Фурсов, рабочий Саша Бобров, есть и поэты - геолог Володя Петров, старший геолог Анатолий Бендик. И, конечно, неразлучны геологи с песней, как неразлучны они с ветром, солнцем, дальними переходами.

- В Мурун-Тау надо приезжать весной, - задумчиво говорит старший инженер по горным работам Евгений Залетов. - Тогда расстилаются по степи тюльпаны, а в горах зацветают нежные подснежники.

Геологи - народ особый. Но это не просто «рыцари костра и палатки», как представляют себе некоторые. Они, конечно же, романтики, но главное - высококвалифицированные инженеры, большие труженики. Говорят, у моряков есть особое, так называемое чувство моря. У геологов - чувство земли. Как моряк тоскует на берегу по волнам, так и геолог, попав в суету городских улиц, тоскует по степным просторам или таежным тропам. В Мурун-Тау нам рассказали, как старый геолог, перенесший инфаркт, умолял врачей разрешить ему Поехать в поле. И как все же приехал в степь, несмотря на категорические запреты врачей...

Да что далеко ходить за примерами! Григорий Михайлович Бучный, начальник здешнего строительства, не ищет золото. Но руки у него поистине золотые. Он не только строитель но и маляр, художник, спортсмен. О» всегда в поиске и, несмотря на свои пятьдесят шесть лет, полон сил и энергии. Есть у него заветная мечта -сделать Мурун-Тау цветущим оазисом. Посадил он розу - расцвет красавица! Многие уверяли: не цвести розам в песках. Приходили, даже щупали: не искусственная ли?

... Работа в Мурун-Тау начинается с восходом солнца. Спешат геологи в камералку. Идут по улицам с красивыми, звучными именами: Молодежная, Первооткрывателей, Рабочая. У геолцеха (почему-то принято здесь конторы называть цехами) уже собрались маркшейдеры - специалисты по геодезической съемке подземных горных выработок-Юрий Лунов, Георгий Плаксин, Саша Митрюшин, Воля Вьюнов и Володя Клиновой. У каждого маркшейдера свой участок работы, но когда задание ответственное, они собираются вместе. Здесь, у геолцеха, подготавливают теодолит, получают «свет» - шахтерскую лампочку, спецовки, сапоги - и в шахту. Глубина порядочная: когда клеть падает вниз, даже слегка закладывав! уши. Работать под землей трудно. Район не был изучен с гидрогеологической точки зрения. В штреках воды намного больше, чем предполагалось. Но самоотверженно работает бригада проходчиков под руководством Лукьянова.

Наверху с проходчиками соперничает одиннадцатая бригада буровиков, где старшим мастером комсомолец Вильдан Хасанджапов. Вильдаи окончил Ташкентский политехнический институт. Бригада, в которой он работает, лучшая среди двадцати пяти коллективов вышек.

... Мы уезжали из Мурун-Тау на рассвете. Остались позади фиолетовые холмы, буровые вышки, приземист» камералка, кафе «Золотинка».

Главный геолог подарил нам на память ребристый кусок кварца.

- Золото... - задумчиво проговорил он.

Но как мы ни вглядывались, золотых вкраплинок не увидели.

- Золото здесь мелкое, почти невидимое, - перехватив наш взгляд, пояснил главный геолог.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.