- Ан...дрю...ш...а!... Захлебнулась слезами.
Обступили люди, долго не могла успокоиться, не понимала, как попала на улицу. Кто - то сочувственно наклонился к старухе.
- Ты бы, матушка, в мертвецкую заглянула.
Сразу съежилась, испуганно перекрестилась пошла... Катя едва поспевала за ней, упрашивала вернуться домой, - не слушала, торопливей шагала, нервно дергалась голова, мертво стиснулись губы. В полумраке бродила по моргу, осторожно наклонялась к убитым, заглядывала в лица. Убитые лежали в три долгих ряда, на полу. У двери караулил городовой.
Веселело лицо, в глазах загоралась надежда.
- Катенька!
И едва слышно:
- Правда, ведь, нету?
Катя неестественно улыбалась, подталкивала мать незаметно к двери, остановившийся взгляд не мог оторваться от залитого черной кровью лица, от клинышка бороды, такого родного, такого близкого, такого незабываемого.
- Нет, мама, нету, - а внутри замер вопрос: «Почему стекло от очков так врезалось в глаз? Надо вынуть...»
- Катенька, что ты? Катенька, что ты? Взгляд тянется к углу, к дальнему краю,
седенький клинышек бороды растрепался, так смешно выдался кверху. Так смешно... седенький, родной, седенький клинышек.
- Катень...?
Не досказала. Потянулась взглядом за дочерью, крикнула дико, бросилась в угол, упала без чувств на труп Николая.
В АДМИРАЛТЕЙСКОМ участке, в холодной, связанный по рукам и ногам, лежал сын Николая, - Андрей.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.