Я шел с Ганнибалом

И это была правда. Мой страх улетучился, потому что за моей спиной сидел Ганнибал.

Дождь перестал. Через полчаса мы вышли на широкое плато и разбили лагерь. Быстро стемнело. Враг так и не показался. Ганнибал приказал жечь костры всю ночь: тогда сверху увидят, что в лагере есть люди. Когда настала ночь, Ганнибал с отрядом отборных наемников – всего шестьсот человек – тайно и с величайшей осторожностью взобрался на вершину, откуда горцы сбросили на нас лавину камней.

– Он отплатит им за все. – шепнул Картало, ложась спать рядом со мной. Погонщики улеглись возле слонов, которые собрались вокруг Суру. Всего

осталось двадцать шесть слонов, восемь упали в пропасть. А сколько осталось в бездне людей и лошадей – невозможно было и сосчитать.

Ночью я проснулся и вскочил, услышав крики и ржание. Мне показалось, что моего лица касается чья-то холодная рука. Но это был только сон. Стало холоднее, звезды ярко блистали в вышине. Утро выдалось ясное, горы вокруг сверкали.

Мы увидели, что горцы готовятся занять вчерашнюю позицию. Они выходили из своих хижин и взбирались на вершины.

Вдруг вершины пришли в движение. Шестьсот наших бойцов во главе с Ганнибалом обрушились сверху на ошеломленных горцев. Стрелы посыпались в них градом. Перепуганные враги кинулись вниз. Но наемники не давали им уйти. Каждая скала грозила гибелью, в каждой расщелине ждала засада.

К полудню, когда армия вновь тронулась в путь, никто уже не опасался, что на нас посыплются камни: горы, ущелья и долины – все было во власти Ганнибала. Хижины горцев горели.

После двух часов подъема мы вышли к укрепленным сооружениям горцев. Вперед мы выслали отряд всадников. На них никто не нападал, и они въехали за оградит, в долину с обработанными полями. На лугу пасся скот. В хижинах было так много припасов, что их хватило бы нашей армии на три дня. Жители исчезли. Или они были все перебиты, или бежали. Все их добро осталось без присмотра. Ганнибал приказал распределить провизию среди наемников.

В селении осталось много собак, которые не убежали вместе с хозяевами. Наемники давали им отбросы, и скоро собаки настолько осмелели, что начали подходить к слонам. Вскоре мы заметили, что серые гиганты ведут себя с собаками, как кошки. Когда собака лаяла на слона, он выгибал спину, точь-в-точь как кошка. Но если собака переступала дозволенную черту, ей случалось получить удар хоботом.

Однажды слон ударил человека. Это произошло так быстро, что погонщик не успел бедняге помочь. Один берсекер подошел к слону и предложил ему

пригоршню сухих фруктов; слон поднял хобот как будто для того, чтобы взять их, но вдруг нанес берсекеру такой удар, что тот свалился на землю. Когда слоны так поступают, они обычно терзают свою жертву бивнями или затаптывают ее. Но слон не сделал этого. Он повернулся и зашагал прочь, как будто ничего не случилось. Погонщики и наемники подбежали к человеку.

– Он мертв, – сказал один.

Но берсекер вскоре пришел в себя и поднялся на ноги. Погонщик попросил у него прощения за своего слона.

– Мой слон никогда не делал этого раньше.

– Это моя вина, – сказал берсекер, ко всеобщему удивлению. – За день до того, как мы вышли из зимнего лагеря, я хотел поднять его с земли. Теперь я просто хотел проверить, не забыл ли он этого. Память у него оказалась прекрасной.

Погонщик попросил его выпить с ним.

– За слона, который подарил тебе жизнь!

– Все, что хочешь, – сказал берсекер, который никак не мог поверить, что еще жив.

И еще в этот день случилось нечто такое, о чем говорили долгое время спустя. Слон, которого считали погибшим, внезапно объявился в лагере. Он прошел через весь лагерь, пока не нашел своего погонщика. Увидев своего слона, погонщик от удивления словно прирос к земле. Слон хоботом обвил погонщика за плечи и потряс его, чтобы тот поверил, что перед ним живой слон, а не привидение.