«Я не могу ее бросить...»

Файзулла Ходжаев| опубликовано в номере №818, июнь 1961
  • В закладки
  • Вставить в блог

Ачил Муминов мог бы поклясться, что нет на свете человека более несчастного, чем он. Почему?

Жил Ачил в колхозе имени Сталина, Шафриканского района, Бухарской области, в Узбекистане. Начиная с седьмого класса после уроков шел на поле и возвращался в сумерки: полол сорняки, делал прореживание и всякую другую работу в зависимости от календаря. Ну, что это за жизнь, скажите, пожалуйста, если нет в колхозе настоящей бани, нет клуба, раз в месяц показывают кино и уж который год чинят электростанцию. Ни читать тебе, ни писать — только глаза портить.

Выйдешь за ворота — и как в чернила попадаешь: тьма-тьмущая, ни одного фонаря. Тихо, только собаки лениво брешут. Постоишь у ворот, поскучаешь да и отправишься слать. Разве Ачил для этого десять классов окончил? Он терпел, пока учился. Теперь хватит. Как только получит аттестат зрелости, ноги его здесь не будет. В город уедет.

Жалко было матери Ачила расставаться с ним: одна она, муж погиб на войне.

— Не уезжай, сынок, — уговаривала мать. — Чем тебе в колхозе не нравится? Корова есть, молока вдоволь. Не зря говорят: деревья зеленеют на одном только месте — там, где они выросли. Так и люди. Мы крестьяне, хочешь найти свое счастье — ищи его в земле!

Но после выпускного вечера Ачил все же уехал в Самарканд, в медицинский институт и... трех очков не добрал на вступительных экзаменах.

Теперь вы понимаете, почему Ачил Муминов считал себя самым несчастным человеком на свете.

Ачил шел по улице и напряженно думал: «Остаться в Самарканде? Зачем?... Как зачем?! Работать!... А жить где?»

Был вечер. Мимо Ачила текла нескончаемая толпа. С детьми на руках, с пакетами, авоськами люди торопились домой. В окнах зажигались огни, слышался звон посуды, звуки настраиваемых телевизоров. Ачил почувствовал себя бесконечно одиноким. Он вспомнил свой родной дом. Там тоже вечер. Мать возится над шипящим котлом, вмазанным в глиняную печь. Весело трещит хворост, выстреливая снопы искр, и языки пламени лижут густеющий сумрак...

Далекое воркование горлинки плывет над полями... Люди возвращаются с полей.

... Он вступил в одну из хлопководческих бригад колхоза. Брался за любую работу.

— Ачил, надо полить участок! — говорил ему бригадир.

— Будет сделано! — отзывался Муминов.

— Ачил, подмени тракториста!

— Есть!

И так весь день. Люди удивлялись, видя такую расторопность. И, наверное, одна мать Ачила понимала, что происходит с сыном. Паренек искупал свою вину перед землей, к которой, быть может, впервые в жизни почувствовал уважение.

А спустя некоторое время Ачила выбрали секретарем комсомольской организации колхоза. Как-то, готовясь к очередному сообщению в кружке текущей политики, он перечитывал газетные подшивки и заинтересовался рапортом председателя колхоза имени Коминтерна, Мичуринского района, Тамбовской области, Е. А. Андреевой Н. С. Хрущеву. В этом колхозе по сравнению с 1953 годом производство мяса возросло более чем в 40 раз, молока — почти в 3 раза. И все за счет кукурузы! «А что если нам, молодежи, заняться этим делом? — задумался новоиспеченный секретарь. — Сколотить бригаду, попросить земли. Но согласятся ли ребята?» Ребята согласились: они не меньше Ачила мечтали дорваться до настоящего дела.

Их было восемь с Ачилом, выпускников колхозной школы, пожелавших стать кукурузоводами: Барно Ходжаева, Моира Ибрагимова, Латиф Раджапов, Супхан Дустов, Кадыр Шукуров, Играш Джалилов, Джура Ташджумаев. Никто из них тогда не подозревал, сколько неприятностей предстоит им.

Председатель выделил комсомольцам участок в 35 гектаров, а Ачила назначил бригадиром вновь созданной кукурузоводческой бригады. И председатель тоже не подозревал, что обрекает себя на бесконечные хлопоты.

Дело в том, что земля, отведенная Муминову, принадлежала одной из хлопководческих бригад. С хлопкоробов же один спрос: дай больше хлопка. Больше земли у бригады — больше и хлопка. А больше хлопка — больше трудодней, это награды и грамоты, почет и уважение. И назавтра после решения о передаче земли к председателю явился «хозяин» 36 гектаров (назовем его Пулатом-ака) и философски осведомился:

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.



Виджет Архива Смены